— Давайте вернёмся к теме, — настоял Владыкин. — Вы сказали, что хотите забыть одного человека. О ком идёт речь? Скажу сразу, информация об этом никуда не уйдёт. В этом кабинете можно говорить о чём угодно. Главное, чтобы сказанное вами было правдой.
— Ну прям как в моей пыточной камере! — усмехнулся Биркин. — Там тоже звучит только правда. Видите ли, господин Владыкин, я всерьёз интересуюсь недугами людей. Не как лекарь, а как коллекционер. Но я впервые столкнулся с человеком, который не хочет показывать мне свою рану.
Владыкин с трудом сдержал вздох. Такой чуши он ещё отродясь не слышал, хотя в его кабинете он общался с самыми отъявленными извращенцами императорского двора.
Биркин выдержал паузу, затем поднял взгляд, поморщился, но всё же выдавил из себя потаённое желание:
— В общем, я хочу, чтобы вы стёрли из моей памяти Павла Булгакова.
Когда приём подошёл к концу, я достал из своего кармана механические часы и нажал комбинацию кнопок. Оставалось только найти укромное место, где я смогу переговорить со своим союзником без свидетелей.
Эти часы подарил мне Роман Викторович Севастьянов. Стражник, которому я много раз помогал. Теперь он служит в качестве гвардейца. Но не его должность меня интересует, а его связь с неким человеком, который назвался моим другом.
Я несколько раз получал от него сообщения. Он следил за мной, давал советы и поддерживал мою идею — следить за порядком на турнире. Этот «друг» — единственный человек, который ни разу не пытался воспользоваться мной в своих корыстных целях. И именно с ним я хотел связаться через Севастьянова.
Гвардеец нашёл меня в небольшом проулке между зданием клиники и патологоанатомическим корпусом, где проводились вскрытия умерших пациентов. В этом закутке никогда не бывает людей. Грима сообщила, что и камер здесь тоже нет. Через этот проулок лишь изредка проходит местный патологоанатом. Но сейчас он занят работой.
— Павел Андреевич, что происходит? — оглядываясь по сторонам, спросил Севастьянов. — Мы ведь договорились, что вы воспользуетесь часами, если вам будет угрожать опасность. Я ещё сомневался — думал взять с собой пару человек на всякий случай.
— Хорошо, что в итоге вы решили прийти в одиночку. Рад вас видеть, Роман Викторович, — поприветствовал гвардейца я. — Каюсь, злоупотребил нашей с вами связью. Но не ради себя, а ради императорской семьи.
— Что вы имеете в виду? — оторопел Севастьянов.
Я кратко рассказал ему всё, что мне известно. О Матросове и о Михаиле Романове, репутации которого грозит опасность.
— Не понимаю, почему вы решили обратиться с этим именно ко мне? С чего вы взяли, что я связан с Михаилом Сергеевичем? — напрягся Севастьянов. — Вы ведь могли обратиться в службу безопасности!
— Я хочу, чтобы вы передали эту информацию своему знакомому. Помнится, он следит за порядком в императорском дворе. Он оставил о себе хорошее впечатление. Думаю, его эта информация заинтересует, — объяснил я.
— Я передам ему, господин Булгаков, — кивнул Севастьянов. — Но… Вы ведь хотите что-то взамен? Награду? Огласку вашей помощи?
— Ничего, — помотал головой я. — Как раз наоборот, я был бы рад, если вы и ваш господин умолчите о моём участии в этом деле. Я лишь надеюсь, что, вы не оставите меня, когда я попрошу об ответной услуге.
Так и создаются связи. Не знаю, кто стоит за Севастьяновым, но этот человек имеет большую власть. Я уже несколько раз помог ему удержать равновесие в императорском дворе. Возможно, когда-нибудь он согласится встретиться со мной лично.
И тогда я попробую пробиться через него к Чаше очищения.
Севастьянов ушёл. А уже через полчаса, когда я последовал к выходу со двора, за моей спиной промелькнула толпа гвардейцев. Похоже, захват Матросова начался даже быстрее, чем я думал.
О новостях я узнаю завтра. А сегодня мне ещё предстоит встреча с членами ордена лекарей. Тренировки начинаются уже сегодня.
Главный штаб ордена находился на Петроградском острове — к северу от императорского дворца. В моём мире на этом самом месте располагался медицинский университет имени И. П. Павлова.
Теперь же там возвышалось громадное многоэтажное здание. Меня предупредили, что в назначенное время в фойе штаба меня будет ждать сотрудник ордена. Именно он отвечал за моё обучение.
— Стоять! — воскликнул охранник и тут же перекрыл вход магической рамкой. — Приёмные часы закончены. Назовите фамилию. Вам назначена срочная встреча?
— Булгаков, — коротко ответил я.
И ровно через секунду моя фамилия вновь повторилась.
— Булгаков! Павел Андреевич! — из-за рамки появился мужчина в белом халате. Он улыбнулся мне, обнажив белоснежные зубы. Растянутые губы прикрывали густые закрученные усы. — Всё в порядке, можете его впустить! Это ко мне.