Помню, как однажды его окружили бандиты. Человек пять или шесть. Если память мне не изменяет, он их всех уложил голыми руками. При этом сами бандиты были вооружены не только ножами, но и огнестрельным оружием.
Так, возвращаясь к условиям дуэли… А как, интересно, мы будем расценивать победу? Драться до первой крови? Глупо. Я лекарской магией за секунду могу пустить Коршунову кровь. Да и он одним хорошим ударом запросто может рассечь мне лицо или повредить нос.
Это даже дуэлью не назовёшь.
Но не насмерть же мы будем биться?
— У вас уже есть идея, по каким параметрам будет определяться победа? Могу предложить свой вариант, — я остановился у набережной. Уже начало темнеть. Мы нашли абсолютно безлюдное место под мостом. Над нашими головами шумели автомобили. С другой стороны слышался шум реки и завывания ветра. Тут при желании можно и стреляться! Никто не услышит.
— Пока один не сдастся, — разминая кулаки, произнёс Коршунов.
— Глупый вариант, — прямо сказал я.
— Глупый? Это ещё почему⁈
— Это уже не благородная дуэль. Получится неостановимый мордобой. Мы так друг друга до смерти забьём.
— Ваш вариант? — насупился Коршунов.
— Падение. Как только один из нас потеряет равновесие или сознание — на том и закончим, — предложил я.
— П-ха! — не удержался Коршунов. — Вы сами себе усложнили задачу, Булгаков. С моим условием у вас был хоть какой-то шанс. Я же вас одним ударом уложу на спину.
— Посмотрим, — хитро улыбнулся я. — Значит, по рукам?
— Идёт, — Коршунова аж передёрнуло от нетерпения. — Госпожа Зорина, мы готовы объявить условия.
Сначала мы озвучили свои намерения, условия дуэли, имена сражающихся и секунданта, а затем разошлись в разные стороны друг от друга.
Отдаляться на пятнадцать-двадцать метров не имело смысла. Всё-таки мы не стреляться планируем. Я бы даже сказал, что это сражение — битва интеллектов. Испытание внимания.
Победит тот, кто хитрее.
— Готовимся! — крикнула нам Зорина. — Ох, поверить не могу, что мы это действительно делаем… — она вздохнула, подняла телефон, а затем включила запись. — Начинайте!
Нас с Коршуновым разделяло метров шесть-семь. Но он сократил расстояние вдвое всего за полсекунды. Владимир совсем не молод, но его тело работает безупречно. Мышцы натренированы, связки и сухожилья в идеальном тонусе. Плюс ко всему по нервной и опорно-двигательной системе циркулируют потоки боевой магии.
Колдовство Коршунова я увидеть не могу, зато прекрасно вижу, какой она оказывает эффект. Как только мы оказались на расстоянии двух метров друг от друга, мой «анализ» уловил ненормальные с медицинской точки зрения изменения в мышцах моего противника.
Кровеносные сосуды расширялись и сужались, кровь прокачивалась в конечности так, будто в тело Владимира Алексеевича был встроен мощный мотор.
Очевидно, это и есть эффект боевой магии. Коршунов знает, как уложить меня на лопатки. Быстро и чётко. Без лишних движений.
Вот только мой противник не догадывается, что у меня есть несколько козырей в рукавах. Эта дуэль — не выяснение отношений. Я просто хочу показать ему, что ко мне лезть не стоит. Мы на совершенных разных уровнях.
А потому я позволил ему ударить первым. Сделал вид, что пропустил его атаку. Прикинулся, что не смог прочитать его движения.
Однако читать я их мог. «Анализ» работает вовсю. Каждое сокращение мышцы, каждый поворот сустава — я вижу всё. И могу предсказать заранее каждое последующее движение Коршунова.
Ох, с каким же удовольствием он шарахнул по моему солнечному сплетению. У него чуть рот от улыбки не порвался. Поражаюсь, как же давно он хотел это сделать.
Вот только…
На меня это не произвело никакого впечатления.
Я принял удар, широко расставив руки. Коршунов замер, потерял драгоценные секунды. За это время любой другой противник уже совершил бы контратаку. Но я не спешил. Раз уж он вытащил меня на эту дуэль, я буду наслаждаться каждым моментом.
— Как это возможно? — едва слышно пробурчал Владимир Алексеевич.
Он ожидал, что одного удара хватит, чтобы повалить меня на землю. Вот только мой противник не учёл главного.
Я вызвал титаническое сокращение почти всех своих мышц. Грудные мышцы, пресс, бёдра, голени, стопы — всё превратилось в «камень».
А сдвинуть каменную статую не так-то просто.
Импульс, переданный его кулаком, до солнечного сплетения так и не дошёл. Его погасил пресс. Коршунов хотел, чтобы сражение завершилось одним ударом.
Так и оно будет. Только последний удар будет моим.
Все эти мысли пронеслись в моей голове за долю секунды. Владимир уже приготовился к повторной атаке, но было слишком поздно. Его правая кисть не двигалась. Скорее всего, он вывихнул её об меня.