Однако я всё равно не спускал глаз с лжепринца. Продолжал наблюдать за ним через «массовый анализ».
— Что вы хотели сказать, господин Преображенский? — наливая себе новую порцию мана-сока, спросил я.
— Какого чёрта вы творите? — стараясь говорить тихо, прорычал он. — У меня от вас уже голова раскалывается. И некоторые финны тоже это заметили.
— Вы это о чём? — я залпом выпил половину фужера, чтобы восполнить утраченную ману.
— Не притворяйтесь. Вы весь праздник так и полыхаете лекарской магией, — продолжил напирать Преображенский. — Это выглядит, как минимум, странно. Может, перестанете нас позорить?
Так и думал, что он это заметит. Поэтому заранее заготовил ответ.
— Я выполняю поручение. Слежу за здоровьем наших гостей, — солгал ему я.
— Какое ещё поручение? Я вас не просил этого делать!
— Не ваше поручение. Метьте выше, — уклончиво ответил я, а затем указал взглядом на Михаила Романова.
— Михаил Сергеевич дал вам такую задачу? — вскинул брови Преображенский. — А почему… Почему он мне это не доверил⁈
— Больше ничего сказать не могу, — покачал головой я. — Государственная тайна.
Мой ответ главного лекаря явно не удовлетворил. Он гарантированно будет расспрашивать Михаила Сергеевича, но это — ложь во благо. Романов меня прикроет. Что мне сейчас действительно не нужно — так это мешающегося под ногами главного лекаря.
— Павел Андреевич! — позвал меня Михаил Романов. — Время пришло. Следуйте за мной на сцену.
Унизительное занятие. Следить за безопасностью Булгакова! Тьфу!
Владимир Алексеевич Коршунов позабыл о приказе Бондарева сразу же после того, как начался праздник. Стоять за спиной Булгакова, как верный пёс? Нет уж. Настало время для реванша.
Владимир сам не мог поверить, что решил пойти на столь радикальные меры, но жажда мести взяла над ним верх. И он ослабил охраны с одной из сторон периметра. Именно с той стороны, где сидит Павел Булгаков. Коршунов уже давно знает, что за его главным врагом охотятся убийцы. Может быть, повезёт, и они решат напасть именно сегодня?
Старый вояка сам себе поражался. Боялся, что его замучает совесть. Что он будет испытывать чувство стыда. Ведь он только что пошёл на огромный риск. Пошёл против своих же собственных принципов. Фактически нарушил устав!
Но ему уже было глубоко наплевать на этот устав, и на окружающих его зажравшихся дворян. Много лет назад на войне он боролся за безопасность Империи, но почему-то больше всего медалей и новый титул получил именно Игорь Станиславович Бондарев — его бывший подчинённый.
И тогда Коршуновым овладела зависть. Позже это чувство вспыхнуло с новой силой, когда на территории императорского двора оказался Павел Булгаков. Сначала новый лекарь задержал убийцу, тем самым показав, что он сильнее службы безопасности.
Затем отнял у него госпожу Зорину, на которую у Коршунова были очень большие планы. И в итоге добил его своим превосходством на дуэли.
Теперь Владимиру уже всё равно. Пусть сюда проникнут нарушители! Пусть хоть всю семью императора вырежут! Не важно! Романовы обделили его орденами, лишили возможность получить новые привилегии.
Да… Коршунов часто осуждал Аристарха Биркина. Чувствовал, что главный дознаватель слишком злоупотребляет своими обязанностями. Но, может быть, и самому уже пора начать вести свою собственную игру? Сместить Бондарева, добраться до гвардии. Стать лучшим, снова!
Но для начала позволить кому-то другому покончить с Павлом Булгаковым.
Почему бы не побыть эгоистом? Семьи нет, друзей нет. Империя, которой он дорожил, оказалась иллюзией. Не такой он себе её представлял. И не такой хотел видеть. Измена ли это? Да, вероятно, это так. Но Коршунову было уже всё равно. Злость на окружающий мир уже давно изменила командира охраны.
И в этот день судьба улыбнулась Коршунову. Под самый конец праздника он заметил, как в темноте между столиков прошлись два охранника.
И он не узнал их. Возможно, эти двое из другого квадранта. Коршунов знает поголовно только своих людей. Ещё несколько недель назад он бы вмешался. Допросил бы их, узнал из какого они подразделения.
Возможно, даже отвёл бы их к главному дознавателю!
Но не сегодня. По документации он чист. Солдаты восточного блока якобы защищают всю территорию. Если что-то случится, и начнётся расследование — к нему никто не прикопается.
А интуиция подсказывала Коршунову, что сегодня определённо что-то случится. Ведь два неизвестных ему стражника выдвинулись в сторону сцены, где стоял Павел Булгаков.