Именно в этот момент я и увидела тебя, Муркис! Я увидела, как ты бежишь к нам из разбитого грузовика, проваливаясь в снег по самый хвост. Громко мурча, ты бежал прямо ко мне! Не знаю сколько ты просидел там, но вид у тебя замученный. Ты очень худой, мокрый! Когда ты кушал? Папа с Мамой не очень любят котов, но, когда увидели тебя, сказали, что это добрый знак и ты выбрал меня. Теперь ты здесь, с нами. Тебя покормили и согрели, мы тебя никому не отдадим!
Потом Папа собрал нас всех вместе снова, и мы поехали вверх, навстречу извилистому серпантину перевала. Чувствовалось, как сложно Папе дается дорога. Машина упорно не хотела ехать, иногда приходилось ехать немного назад и снова набирать скорость. Так мы проехали несколько часов, пока Папа не объявил, что мы на верхней точке и надо дать машине отдохнуть, а нам перекусить. Пока мы собирали быстрый перекус, Папа ходил вокруг и осматривал склоны, дорогу и недовольно цокал, поглядывая на небо. Я не понимала, что его тревожит. Небо было облачным, но ничего не предвещало беды. Мы прибрали за собой. Родители всегда учат нас беречь природу, и мы тронулись дальше. Через пол часа езды пошел снег, затем началась настоящая буря. Снег сильно закрывал обзор и машине становилось ехать все тяжелее. Папа успокаивал нас, говоря, что до заветной развилки осталось всего четыре или пять километров, как именно в тот миг, что-то хрустнуло, машина накренилась и резко стала заваливаться на бок. Папа крутанул руль, и мы чудом не перевернулись, но вэн дважды развернуло, ударило о ограничитель и машина заглохла. Мы не могли проронить ни слова от ужаса.
Папа с минуту сидел неподвижно, крепко сжав руль, затем выдохнул и на секунду лег на него и закрыл глаза, потом поднялся, посмотрел на Маму и попробовал завести машину. Ничего, абсолютно ничего не происходило. Мама хотела было что-то сказать, но Папа поднял руку, показывая, что надо помолчать. А потом повернулся к нам и сказал, что надвигается буря, и оставаться здесь достаточно опасно. Может сойти лавина и нас погребет под снегом. До блокпоста совсем недалеко, он сейчас оденется и пойдет за помощью, а нам надо быть готовым к приходу спасателей. Мы не выдержали, и стали спорить. Мама говорила, что надо идти всем вместе. Папа лишь сказал, что это рискованно, и если он к концу бури не вернется, то, когда все успокоится, нам стоит вытащить из вэна все что горит. Поджечь и ждать помощи, если никто не придет, собираться и идти к поселку у подножия. Папа оделся, и вышел в бурю.
Так мы и остались, Муркис, одни. На улице темно как ночью, буря бушует очень сильно, порывы ветра наметают снег на стекла. Здесь темно и страшно, хорошо, что рядом есть Мама. Братья и ты, мой славный котик. Мы обнялись, накрылись одеялом и молились, чтобы все было хорошо.
––
Проклятье! События последних дней здорово выбили меня из колеи. Сначала этот скачок напряжения, потом гибель животных. Если бы не эти Волки мы бы спокойно дожили до весны, но не сидеть же в доме, как в осаде?
Я вышел из вэна, и закрывая лицо руками от ветра, прошел до отбойника и как по тропе шел вдоль него.
Нет. Сидеть в доме мы не могли, я теоретически, мог запустить трактор и доехать до города, но беда со Стивеном дала нам толчок в принятии решения. Волки, эти проклятые волки смешали мне все карты! Через укус ему могли занести бешенство. Если бы не это, я бы наделал приманок и перестрелял их к чертям собачьим, а теперь медлить нельзя, неизвестно сколько продлится инкубационный период. Природа похоже решила нам отомстить, убив наш новый пикап, а я еще думал брать ли страховку от несчастных случаев, ха-ха. Посмотрим, что выплатят. НО сейчас мне не до этого, чертова буря!
Я споткнулся о выступающий край отбойника, следы недавней аварии с чем-то большим, заметно его покорежили.
Нуу мне только ногу сломать сейчас осталось, для полного счастья! Проклятая погода. Интересно получается, но не укуси волки Стивена, я бы точно поехал в город и там попал бы в руки к индейцам. Я не то, чтобы их не любил, а так. Недолюбливал. Мне не нравилось, что они жили на пособия, отдельно от всех, не хотели ассимилироваться, но последнее это их право, НО безделье я не поощрял. Их навязчивые идеи, что мы взяли их землю и должны за это их кормить меня напрягали и как теперь видно не зря. Записка на отеле гласила, ни в коем случае не заезжать в город, что там орудуют мародеры и банды индейцев. Это развеяло последние сомнения Эбби, о Эбби! Как она перенесла эти дни? Хрупкая женщина, мать троих детей. Она переехала за город в поисках тихой жизни и фермерской романтики, а что нашла? Опасные приключения. Слишком опасные. Ума не приложу, как она не потеряла сознание, при виде окровавленного Стивена. Надеюсь, она простит меня, что не уберег его, а вот смогу ли я простить себя сам – не знаю. Слава богу сына удалось вытащить из их лап и надеюсь в городе будут лекарства от бешенства.