Я не хочу отпускать ее. Только обнимать, обнимать и обнимать, чувствовать тепло гибкого тела и нежность кожи. Щекотку от волос. Но Марго отстраняется, встает и уходит.
Некоторое время я лежу один, размышляя, что это вообще было, и куда я вляпался. Вернее, на какой зыбкий путь ступил, так будет гораздо литературнее и красивее. Секс с такой клевой девушкой — это тебе не щенячья какашка. Но дальше-то что? Глаза у меня слипаются. Может, Марго и не вернется. Уйдет без предупреждения. Это в ее духе, наверно. Я ее мало знаю…
Тычок в бок пробуждает меня.
— Эй! Не спи! Давай устроим мышиный пикник.
— Что это значит?
— Слезай на ковер, — командует она.
— Тогда я оденусь…
Мне неловко сидеть перед ней голым. Чудно, только что, в кровати, я этого не стеснялся.
— Как хочешь.
Марго тоже накидывает рубашку от пижамы. Все ту же, с серебряным драконом. А на ковре перед мышиным домиком стоит поднос. Бутылка, фужеры, блюдо с сыром разных сортов, орешки, виноград. Вряд ли все это было припрятано тут.
— Да, — она прослеживает за моим удивленным взглядом. — Я сходила на кухню и сама все это взяла. И даже штопор. — Ударение на слово “сама” возводит действие в ранг подвига. Ну, понятно, так-то здесь хозяевам все подают. Сами они только приказывают. — Вино будешь открывать ты, — подтверждает мою новую теорию о жизни Ратманских Марго. — Любишь красное? — Звучит скорее безапелляционно, чем вопросительно.
С Андреем мы тоже пили красное. Вкусы брата и сестры похожи. Интересно, у всех близнецов так?
— Люблю.
— А меня?
— Странный вопрос.
— Почему странный? Мы только что переспали, и тебе понравилось.
— Тебя я хочу, — отвечаю честно. — Любовь — это другое. Надо знать друг друга. Понимать. Тебя я не понимаю. Но это же не важно в нашей ситуации?
Открываю бутылку, наполняю бокалы.
— Не важно… Но все-таки, вот ты говоришь “знать”. А как же внезапная страсть?
— Про это только в книгах пишут.
— Ладно. Давай выпьем за любовь с первого взгляда. А вдруг повезет?
И эти бокалы также издают хрустальное “дзын-н-нь”, и вино сладкое.
Мой взгляд скользит по комнатам мышиного домика. Марго тоже смотрит на него и почему-то грустно улыбается. Без мейкапа она совсем другая и по-настоящему красивая. А не как кукла вамп. Еще бы фиолетовую краску с волос смыть…
— Расскажи мне о них, — прошу я, кивая на домик.
— Они причина всех моих несчастий!
Глава 13. Про мышей
Марго молчит некоторое время, как будто вспоминает, или собирается с мыслями. Я ее не тороплю.
— Давай еще выпьем, — предлагает она. Я не очень хочу вина, но не отказываюсь. А Марго сразу выпивает весь бокал и протягивает мне. — Налей.
— Может, хватит? — Не знаю, как мне себя вести. С одной стороны мы с Марго уже… не совсем чужие. А с другой — это ее дом, и она может делать, что угодно. И насчет “не чужие” — тоже под вопросом. То, что между нами произошло, близостью не назовешь. Переспали, ну и что. Нет! Про Марго я так думать не хочу.
— Может, и хватит, ты прав, — она пожимает плечами. Дракон машет лапой. — А то придет папочка, увидит меня тут пьяную, да еще с полуголым парнем. Накажет.
— Часто наказывает?
— Вообще нет. А лучше бы наказал! Так ему все равно, у него Андрей объект воспитания, а я так… Ни о чем. Могу пить, курить, колоться. Волосы красить в любой цвет.
— Хоть в фиолетовый? А мне нравится. Я когда тебя увидел, подумал — вот Мальвина. Девочка с голубыми волосами.
— Из сказки про Буратино? — Марго улыбается. Уже хорошо. И напиваться передумала.
— Да. Но это неправильная сказка. На самом деле мальчика звали Пиноккио. А с цветными волосами была фея. И…
— И она хотела забрать этого мальчика себе. А он сбежал и попал к злому рыбаку, потом еще в город дураков и в брюхо рыбы. И там встретил отца. Отец любил Пиноккио, потому что тот был его сыном. А не дочкой.
— Глупости! Он его просто любил. Без гендерных предпочтений.
— Может быть. У нищих нет предпочтений, — красивые губы Марго презрительно кривятся, но тут же и скорбно опускаются. — А у богатых — есть. В чьи-то крепкие руки надо передавать дело. И чтобы наследники были. Желательно тоже мальчики. Для продолжения рода.
Понимаю, что отвечать не надо, ни спорить, ни соглашаться. Сейчас Марго нужен рядом тот, кто выслушает. Волей случая этим человеком оказался я. Возможно, завтра эта избалованная девушка забудет, как меня зовут, но сегодня я ей нужен. Просто необходим. Именно в роли безмолвного слушателя. Ну и еще… чтобы быть вместе в том смысле. Я даже мысленно не произношу никаких грязных слов вроде “трахаться” или “перепихнуться”. Нет, понятно, что у нас с Марго не пейринг, но и не потрахушки. А что тогда? Может, завтра мы расстанемся и не встретимся больше. От этой мысли мне становится пусто внутри. Марго мне нравится. Или даже больше. Я влюбился?