— Что будешь есть? — спрашивает мой новоиспеченный друг. — Я советую кальмары, если любишь. Или стейк. Можно пасту. — Меню он даже и не раскрывает, видно не в первый раз тут. Место красивое, но очень уж мажорское. Да кто бы сомневался? В другие Красавчик, наверно, и не ходит. В ряду статусных машин его Ferrari, безусловно, самая крутая, но и остальные, как на автосалоне в Детройте. Хотя, кто его знает, как там. Я ни разу не был, и вряд ли попаду.
Официант стоит, ждет… Красавчик молчит. Выходит, мне отвечать?
— Только чай, — есть за счет мажора, который о решетку моста мне чуть башку не проломил, не хочется.
— Тогда я на свой вкус закажу, — дергает он углом губ. Это типа улыбочка такая? — Сырную тарелку, два стейка… — официант подает ему винную карту. — Нет, алкоголь не надо. Чай в чайнике.
— Черный или зеленый? — уточняет официант. Андрей вопросительно смотрит на меня.
— Зеленый, — буркаю я на отъебись.
Затея с ужином в “Русской рыбалке” нравится мне все меньше. Не надо было соглашаться. Разошлись бы как в море корабли, и дело с концом. Рядом с вольером Феди остановка автобусная была. Наверно рейсовый в город.
— Есть с жасмином, мятой и лаймом, мелиссой, — продолжает докапываться официант.
— Не знаю...
— С жасмином, — спасает меня от переговоров Андрей.
— Что-то на десерт? Могу предложить…
— Десерт не нужно, — отметает предложения Красавчик.
Официант понимающе кивает, повторяет заказ.
— Сырная тарелка, два стейка, чай с жасмином.
— Да, — подтверждает Андрей. Официант уходит. — Ну вот, теперь можем поговорить. Быстро тут не обслуживают. — Светлая челка вновь скрывает его глаза. А жаль.
Когда Андрей не прячет взгляд — общаться легче, а так, я начинаю думать, что Красавчик надо мной стебется. С какого фонаря ему со мной дружить? Для отмазки, чтобы мама поверила? Сержусь от этой мысли и потому отвечаю резко.
— Говори. Я слушаю. — А как он думал? Что я забуду, о чем мы в машине еще начали выяснять. — Ты подробности обещал. Про наезд.
— Подробности… да… — он поворачивает голову и смотрит на пляж. Вид с террасы все время меняется от освещения. Столик наш у самого ограждения. Водная гладь залива серебрится бликами. Солнце уже совсем низко, скоро в воду нырнет. Небо у горизонта розовеет. Красиво. Я в Питере живу, а заката на заливе ни разу не видал. Пауза затягивается. Кажется, Андрей не хочет говорить.
— Ты же не нарочно?
— Нет. Случайно вышло. Я отвернуть не успел. Это только страусы так умеют — не снижая скорости.
— А зачем на такой скорости по мосту носиться? Места другого нет? — возмущаюсь я.
— Мне быстрее надо было до тебя доехать.
— Зачем?
— Я думал ты прыгнешь.
— Что?!
— С моста. Хотя, идея так себе. Благовещенский для таких целей не подходит. Вот с Охтинского еще куда ни шло, — смеется он.
— Я вообще не собирался…
— Не ври, — он откидывает со лба светлые пряди. Оказывается, когда Андрей в упор смотрит — соврать не получается. — Ты точно собирался. А я далеко тогда был. Вот и погнал на скейте. Обычно я на мосту не езжу, в руках доску ношу. Ты тоже виноват — в последний момент резко от ограды отошел. Я повернуть не успел. Вот и вышло…
— То есть хотел спасти, а чуть не угробил? Ха-ха-ха… — Мне становится смешно.
Андрей сначала обиженно хмурится, потом тоже начинает смеяться.
— Ты бы видел, какая сразу толпа собралась. А ты лежишь бледный, без признаков жизни. Ну все, думаю, пиздец. Человека убил. Надо хотя бы труп спрятать. И торможу такси… ха-ха-ха…
Странно мне это, так все по-дурацки вышло у нас с Андреем, а мы ржем.
— Слушай, а все-таки. Как ты догадался? — Я не объясняю о чем, но Красавчик и так понимает.
— Да я раньше тебя увидел, еще у восточного факультета, как ты дорогу переходил.
— Я оттуда и шел.
— И лицо у тебя было такое…