Это имеет определенное значение, определенный смысл — нужно так говорить. Это так с любовью ты говоришь женщине: «Ты единственная, единственная прекрасная женщина мира». Не то, чтобы это было так в действительности, но в определенный момент вашей любви это правда. Это не обычный факт, это истина. Если ты говоришь женщине: «Ты единственная прекрасная женщина на земле, которая когда-либо существовала или которая когда-либо будет существовать», то это не означает, что ты знаком со всеми женщинами, которые когда-либо существовали или будут существовать. Как ты можешь знать это, как ты можешь сравнивать? Это не логический факт, это поэтическое восприятие.
В такой момент любви и речи не может быть о статистике. Какой-нибудь логик может выдвинуть аргумент: «Подождите! Разве ты знаешь всех женщин, которые существуют в настоящее время в мире? Разве ты искал, вглядывался, разве ты установил, что это самая прекрасная женщина в мире? Что ты говоришь? Ты используешь язык сравнений».
Но вы ответите: «Меня не беспокоят другие женщины, и это не сравнение. Я не сравниваю; я просто говорю истину о своих чувствах. Это не факт внешнего мира; это истина моего внутреннего ощущения. Это то, что я чувствую: это самая прекрасная женщина в мире. Я ничего не говорю о женщине; я говорю нечто о своем сердце. Я не знаю всех женщин; в этом нет необходимости». Это не сравнение. Это просто чувство. Вы настолько одержимы своими чувствами, что не сказать так, было бы неестественным.
Если ты любишь Иисуса, он есть единственный сын Бога. В этом смысле фраза звучит правильно. Он говорит: ...славу как единородного от Отца. «Как» - как будто бы он действительно единственный сын отца. Тот, кто влюблен в Иисуса, - для него он действительно единственный рожденный сын Бога. Тем самым ничего не говорится о Будде или против него. Они не сравниваются.
Вот что я имею в виду, когда говорю, что Будда тоже единственный сын Бога, и мы тоже. Каждый в этом мире единственный, неповторимый. Раз ты достиг своей внутренней самореализации, то ты есть единственный сын Бога - как если бы все существование существовало для тебя и только для тебя. Деревья цветут для тебя, и облака собираются для тебя, и реки текут для тебя, и птицы поют для тебя. Если ты достигнешь, ты станешь единственным центром творения.
Или, если ты влюбишься в Будду, Иисуса или кого-либо еще - это высказывание любящего не должно восприниматься как факт. Это поэтическое выражение. Его нельзя использовать как аргумент. Это вообще не аргумент. Вы говорите нечто, что идет от сердца.
И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины... Где истина, там и благодать. А где благодать, там и истина.
Попробуйте это понять. Ты имеешь благодать только в том случае, если ты истинен. Если в тебе есть ложь, она препятствует твоей благодати, эта ложь отравляет твою красоту, ибо эта ложь должна быть сокрыта. Никто о ней не должен знать. Ты не можешь быть открытым. Ложь делает тебя замкнутым.
Пока ты лжешь, ты не можешь быть свободным и спокойным. Ты погружаешься в обман. Таким образом, я не говорю, что ложь плоха тем, что она вредит другим, — нет. Она плоха тем, что ты упускаешь свою благодать. Обман плох не потому, что ты обманываешь других; обман плох, потому что он не дает тебе плыть по течению, и ты не будешь плыть. Ты начнешь отвердевать. Во многих местах ты будешь застревать, умирать. Ты будешь заблокирован в своем существовании.
Посмотрите на ребенка. Каждый ребенок очарователен. Куда же все это исчезает? Если каждый ребенок приносит с собой в мир благодать, то куда она исчезает? Постепенно она теряется, и каждый становится неуклюжим и отвратительным. Редко кому удается остаться таким очаровательным, каким он был, будучи ребенком. Что же здесь происходит? Почему ребенок очарователен?
Видели ли вы когда-нибудь ребенка, которого можно было бы назвать уродливым? Нет, такого никогда не было. Ребенок - и отвратительный? Невозможно! Все дети, без исключения, прекрасны. Они свободны и они правдивы. Если они хотят плакать, они плачут. Если они хотят смеяться, они смеются. Если они разгневаны, они гневаются. А если они полны любви, то они полны любви. Они верны данному моменту, они никогда ничего не симулируют.
Однако очень быстро они обучаются политике. Очень быстро они заучивают: «Если я улыбнусь матери, то это ее порадует. Так ее легче уговорить». Ребенок становится политиком! Он выжидает. Внутри он может сердиться, но как только покажется мать, он улыбнется, так как это единственный путь получить мороженое. Теперь улыбка фальшива, а фальшивая улыбка отвратительна, потому что она не содержит всю сущность - это что-то нарисованное снаружи. Позднее все больше и больше вещей рисуется, собирается все большее и большее количество лиц, а сущность теряется. Тогда вы становитесь безобразны. Истина и благодать идут всегда рядом. Истина есть благодать, а благодать есть истина.
Евангелие определяет сущность Иисуса совершенно точно: истина и благодать. Он был истинен, глубоко истинен, предельно истинен. Как раз потому попадал он в затруднительные положения. Быть вынужденным жить с обществом, в котором совершенно нет истины, означает попадать в затруднительное положение.
И благодать. Он не был ни политиком, ни проповедником. Он просто любил жизнь и жил. Он был здесь не для того, чтобы что-то проповедовать. У него не было догмы, которую нужно было бы насаждать, он не хотел навязывать людям никаких идей. Он не делал ничего иного, кроме того, что вел чистую, блаженную, свободную жизнь. Он был заразителен. С кем бы он ни ходил, кто бы ни соприкасался с ним, сразу магнетизировался, гипнотизировался. Этот человек был ребенком, невинным ребенком. Людей влекло к нему. Они бросали свои дома, свою работу и просто следовали за ним.
Он не был проповедником, он не дал миру какую-нибудь политическую революцию, не принес в мир никакой реформации. Он только показал, как жить, двигаясь вместе с потоком. И как раз в этом заключалась проблема, так как иудеи принадлежали к самому репрессивному народу в мире. Очень репрессивные, очень моралистичные - пуритане. В этом была проблема. Они живут по закону. А закону нужно следовать.
Конечно, у них все идет очень успешно - в мирских делах. Если ты придерживаешься закона, ты обретешь успех. Если ты ориентируешься на любовь, ты поневоле станешь неудачником. Это несчастье, это беда, но это так: закон имеет успех, любовь несчастна — в мире. В Боге: любовь преуспевает, закон — неудачник. Но кто беспокоится о Боге?
Евреи слишком большие законники, очень хорошие граждане, и, куда бы они ни направились, они везде имеют успех, так как они всегда держатся за закон. Они живут расчетливо. Поэтому большинство Нобелевских премий в мире получают они. Никто не может конкурировать с ними. Они очень талантливы в деловой жизни, очень успешны в политике. Что бы они ни делали, они делают как раз то, что является наиболее правильным. Но они очень формальные пуритане, тесными узами связанные с разумом.
А Иисус начал говорить о любви. Евангелие говорит:
И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать.
Ибо закон дан чрез Моисея, благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа.
Ибо закон дан чрез Моисея. Моисей есть основа иудаизма. Естественно, он был необходим, ибо пока нет закона, любовь невозможна. Закон есть долженствование, необходимость, но этого недостаточно.
Моисей дал миру закон. Люди были примитивны, некультурны. Моисей создал общество, причем одно из самых устойчивых обществ вообще - еврейское. Моисей, должно быть, был действительно великим гением, ибо он дал закон, и евреи пережили всевозможные катастрофы. Он, вероятно, дал им очень прочные основы. Но он был законодателем, так же как Ману был законодателем для индусов. Моисей есть Ману евреев. Он дал закон.
Мне хочется рассказать вам небольшую историю. Однажды Моисей проходил мимо человека, который молился. Но молитва его была настолько абсурдной - не просто абсурдной, а даже богохульной, - что Моисей остановился. Это было совершенно против закона. Лучше вообще не молиться, чем так. Да, человек говорил совершенно невероятное: «Позволь мне приблизиться к тебе, господин мой Бог, мой Господь, и я обещаю тебе, что буду мыть твое тело, если оно испачкается. Даже если на нем будут вши, я буду снимать их... и я хороший сапожник, я сделаю тебе удивительные башмаки. Ты ходишь в таких древних башмаках - грязных, совершенно изорванных... И нет никого, Господи, кто бы позаботился о тебе! Я буду о тебе заботиться. Если ты заболеешь, я буду ухаживать за тобой и давать тебе лекарства. А к тому же я хороший повар!»