После выборов Зощенко совместно с главой ЛНР поставили свои росписи под документом, согласованным «нормандской четверкой» в Минске. Главы четверки наконец-то договорились о двухстороннем прекращении огня только с февраля следующего года. Только все эти меры не принимались, а огонь все пуще бил по деревням, а теперь и Дебальцево тонуло в крови и огне. Ожесточенные бои пополняли список убитых героев Донбасса. Длинный список ежедневно вырастал, а мужество возрастало. Я, как военный врач, сутками находилась в зоне обстрелов, борясь за жизни всех, кто попадался мне. В самый непредсказуемый момент ко мне занесли раненого в ногу Зощенко. Военный глава ДНР лежал на кушетке с окровавленной ногой и только переживал за своих бойцов, бурча себе под нос:
– Да оставите вы мою ногу! Я обязан быть с бойцами!
Я вколола ему обезболивающее со словами:
– Вы им ничем не поможете, если без ноги останетесь и, не дай бог, умрете! Поэтому лежите смирно! Лучше подумайте о своей жене и детях, к тому же у вас их четверо! Что будет с ними, если вы погибнете? Их убьют сразу! Пока вы живы, и ДНР живет, и ваша семья! Поэтому я сейчас извлеку пулю, а вы поправите свое здоровье! Знаете, Александр? Не думала я, что вы такой колготной! Всегда серьезный, а тут летите на фронт, даже забыв о своей ране!
– Это не рана, а царапина! – скрипя зубами, сказал глава.
Конечно, для вас, мужчин, любая рана будет сравнима с царапиной. Как же я не завидовала его жене, Лидии. С таким мужчиной нужны крепкие нервы, без них будет невозможно выдержать все это.
Лиду привезли в больницу к мужу, а мне лишь оставалось следить за ними со стороны. Как же ей повезло! Она могла быть рядом с любимым, плакать у его изголовья, а не над кровавой плитой гранитного обелиска. Какое это счастье – встречать живыми своих мужей с войны, но очень горько отправлять их обратно.
После небольшой операции по извлечению пули жена Александра влетела в палату. В слезах бросилась к нему в объятья со словами:
– Саша, тебя опять чуть не убили! Сколько раз будут еще совершаться на тебя покушения?
Лидер ДНР провел ладонью по кофейным волосам супруги, сказал:
– Милая, нужно потерпеть. Это долгий путь, опасный! Но мы обязаны пройти его до конца, а иначе нельзя! Мы должны довести Донбасс на место своих истоков, а по-другому не может быть!
Лида отпустила руку Александра, нахмурилась, а потом сказала:
– Один бог знает, когда закончится ваша война! Детям сейчас жить нужно, а не трястись от взрывов минометного огня и фосфорных бомб. Тысячи остаются без крова над головой, детские дома переполнены, воздух уже пропитался кровью! Господи, может, я несу чушь, но я уже устала от этой войны! Саша, тебя в Киеве провозгласили предателем родины и террористом!
Зощенко смотрел на свою жену, но не сказал ни единого слова в свое оправдание. Он знал, что прав, а за нее прощения не просят. Глава прижал свою жену к своей груди, тяжело вздохнул и сказал:
– Милая, тебе пора идти к детям!
Женщина без лишних слов и нежности покинула палату. Зощенко прикрыл глаза и о чем-то задумался.
Время шло, а на календаре строго застыл третий год войны за Донбасс. Ежедневно каратели убивали мирных жителей, а ополченцы смело давали отпор. ДНР и ЛНР жили, сквозь войну развивались. Постепенно восстанавливались поврежденные угольные заводы. Настраивался товарооборот внутри Новоруссии и за ее пределами. Республики жили даже сквозь боль и тяжелое бремя войны.
Многие жители пытались восстанавливать свои дома после обстрелов, налаживали быт. Люди жили, старались не просто выжить в это непростое время, а действительно прожить достойно. А я работала фельдшером на фронте, как обычно, спасала жизни нашим солдатам. Моя мама никогда бы не приняла мое решение стать военным врачом, только вот жизнь решила все за нас. Мой выбор был моим, а спасать жизни героям нашего времени было достойным занятием.