Не важно! Если начать думать об этом, я стану таким же. Таким как они! Источающим бесконечный страх и голод - н и что.
Иногда рядом со мной возникают огоньки. В странной мгле они кажутся нестерпимо яркими. Почти все они - холодные, я боюсь приближаться к ним. От них разит чужим. От других - веет теплом и чем-то до боли родным. Такие, я впитываю в себя. Да кто же я? Нет! Нельзя! Нельзя думать об этом! Нужно ждать! ...
Чего ждать? Я не знаю. Но, ждать нужно! ...
Не часто, но, приходят мысли и образы. Например, недавно пришла странная картина. Человек. Человек стоит на коленях в храме. Сотни свечей освещают десятки икон. Он молится. Откуда эта картина?
"Какое странное посмертие, не таким нам его описывал отец Никодим!". Что такое посмертие? И кто такой Никодим? Я не знаю. Нужно ждать....
Что это? ... Свет? ... Какой яркий свет! ... Он движется.... Он идет за мной! Нет! НЕ-ЕТ!! А-А-А-А-А-А!!!!! ...
01 января 3377 года. Планета Новый Петербург. Столица Звездной Российской Империи.
Лаборатория N1 Института передовых технологий.
- Поздравляю, Карл Иосифович! Мы полностью скомпилировали матрицу объекта "Один"! Матрица успешно загружена в носитель.
- Погружайте объект в искусственную кому, Николай.
Корольков устало откинулся на спинку эргономического кресла. Прикрыл покрасневшие глаза, давая себе небольшой отдых, после двенадцати часовой операции, равной которой, мир еще не видел. И эту не увидит. Во всяком случае - не сейчас.
Но таков удел любого гения. Самые значимые открытия - почти всегда похоронены под десятком грифов совершенно секретно.
- Ну, Григорий Андреевич Спиридонов, великий флотоводец её величества Екатерины второй - с новым тебя рождением!
- А что, Коля, очень символично! Новый, три тысячи триста семьдесят седьмой, год на дворе стукнул. Красивое число! А у нас, не побоюсь этого слова, красивые роды!
- Как-то, не очень звучит, Карл Иосифович. ...
- Да и пес с ними, с красивыми речами. Все равно кроме нас тут никого. Что с объектом?
- В коме, полностью стабилен, профессор.
- Ну, вот и хорошо. Пойдем слегка вздремнем, минуток так шестьсот - семьсот. А потом возьмемся за второго.
- Это я с удовольствием, а то стимуляторы уже часа четыре как не берут - зевая, отозвался лаборант.
3 1 января 3377 года. Планета Новый Петербург. Столица Звездной Российской Империи.
Бокс N 2.
Я лежал в большом белом помещении. Ни окон, ни дверей. Прямо как в той загадке. Где я? Мозг усиленно анализировал ситуацию. Я лежу на мягкой медицинской койке, не знакомой конструкции. Почему медицинская? Понятия не имею. Но, раз интуиция подсказывает, что койка медицинская, значит, так тому и быть. Своему внутреннему голосу, я привык доверять. Он столько раз вытаскивал меня из, казалось-бы, безвыходных ситуаций, так почему-бы ему ошибаться сейчас.
Вообще, странно это. Ощутить себя в теплой постели, когда последнее, что я помню, это близкий разрыв артиллерийского снаряда, отправивший меня в красочный полет к противоположной стене. И уже сквозь муть подступающего беспамятства, рокот приближающегося танка.
Стоп. Воспоминания - потом. Когда внукам буду рассказывать, как Берлин брал. Сейчас нужно все-таки понять, куда меня занесло. Мысль о том, что нахожусь в нашей госпитали, я отмел как несостоятельную. Слишком, ... не знаю.... Не наша она, и все тут!
И на больничку фрицев, не похожа. Я, конечно, не бывал в них. Но, почему я тогда не связан? Вон руки свободны, ноги тоже, грудь так вообще ... этот как так?
Я же четко помню, как Аганнесян перематывал мне грудь! Совершенно точно! Я достал огнеметчика. Неудачно достал. Прошил ему баллоны из своего ппш. Рвануло так, что меня отбросило на полметра, и сильно обожгло грудь. Такие ожоги уже не сходят. Зажить могут, но, исчезнуть совсем - нет. Это антинаучно, в конце концов!
Раздался едва слышный щелчок, а затем комнату наполнило шипение. Мысли понеслись вскач. Все-таки у фрицев! Слышал я, что в Освенциме, пленных травят газом. Ну, вот и все! Эх, Леночка! Как ты там, родная? Не смог сказать, струсил! Теперь уже не узнаешь, младшая медсестричка, как, глядя на тебя, замирало мое сердце ....
- Здравствуйте, Кирилл Филиппович - произнес, мне почудилось, что дрожащий от напряжения, мужской голос.
- Как самочувствие? - продолжил все тот же голос, на чистом русском.
- Кто вы? - сказал я, но, голос был чужим!
- Меня зовут Карл Иосифович. Я руководитель научного комплекса "Нова" на Новом Петербурге - столице Звездной Российской Империи.
Как много родного и абсолютно чужеродного в одной фразе. Иосифович. Сын Вождя? Но, Карл... все же фриц. Петербург? Так, раньше, называли Ленинград! Но, он же в блокаде! Или уже отбили? Столица... Москва! Причем тут Ленинград?! Российская Империя? Звездная? Что он несет?! СССР и Великий Коммунизм - незыблемы! Но, Звездная Российская Империя.... Что со мной? Похоже, я в бреду....
- Но, обо всем по порядку ... м-м-м ... товарищ Ольшанский.
- Сейчас Вам будет показано видео.... Нет, не так. Представлен ролик.... Опять не то.
- О! Кинопленка! Да, точно! Будет показана кинопленка с объяснениями. А уже потом, мы с вами, поговорим! - заливался соловьем этот товарищ в белом халате.
Странный врач, а судя по белому халату на плечах - это был именно врач. Вышел через стену!!! Через стену!! Ёшкин кот! ...
В воздухе повисла картина. В ВОЗДУХЕ!!! Нет, я точно брежу....
Но, через несколько минут, старший лейтенант морской пехоты, Ольшанский Кирилл Филиппович, забыл обо всем на свете. "Воздушная картина" - показывала ход его десанта в Николаеве. Эти моменты - он не забудет никогда. Он. Там. Погиб.
Уже через час, все та же, кинолента - показывала взятие Берлина. Выход человека в космос, разруху и нищету развала СССР. После чего - восстановление великой страны и твердый шаг в космос. Создание первых лунных городков, первые корабли с живым экипажем, бороздящие космос, открытие сверх - пространства и многое - много другое.
Семь часов киноленты, пролетели для Ольшанского, одним мгновением. Он не поверил ни единому слову! И все-таки, поверил каждой секунде! Слишком фантастическим, и в тоже время реалистичным, выглядели кадры кинофильма. Три тысячи триста семьдесят седьмой год.... Как же так? Как же Леночка?
Умная "медицинская кушетка" вкатила, объекту номер два, лошадиную дозу успокоительного со снотворным. Никакие, дополнительные блоки, привитые, и без того модифицированному, сознанию старшего лейтенанта. Не спасли, последнего, от тяжелого психологического потрясения.
Как ни старался, Карл Иосифович - уберечь морпеха от участи флотоводца, не смог. Хотя и уменьшил степень шока до минимума.
Что-ж, на будущее, Корольков, учел для себя и этот опыт. В дальнейшем - информация "воскресшим" будет выдаваться малой дозировкой. Хотя ... у остальных не будет такого когнитивного диссонанса. Все-таки он будет "воскрешать" уже современных людей.