Я почувствовал, как кровь медленно поднимается к голове, — я покраснел. Поклясться? Но клятва — это слишком серьёзное дело, ведь нельзя давать клятву, зная при этом, что её не сдержишь. Что же делать?
Глаза Виктора пронизывали меня насквозь. «Он — вор, — подумал я, — ты здесь, чтобы разоблачить его. Он вредит обществу — значит, все средства разрешены. Да и вообще, разве можно «предать» преступника? Предать можно друга, дорогого тебе человека. Преступника не «предают», его передают правосудию для защиты человечества».
— Я клянусь, что никогда не предам тебя, — произнёс я громко и медленно. При этом мы смотрели друг другу в глаза. Я первый отвёл взгляд. — Попробуем ещё раз пошпионить.
Виктор прощупал аппаратом улицу и не нашел ничего подозрительного. Моих друзей тоже не было видно.
— Ты интересуешься техникой? — спросил Виктор.
— Я очень плохо разбираюсь в ней.
— Ну, а для меня существует только одно — техника. Что же тебя интересует?
— Меня? Природа: животные, растения, жизнь. Мне хочется изучать живую жизнь, когда я вырасту, — ответил я.
— Животные, растения? Я уже думал, не взять ли и их с собой. Но у меня нет времени заниматься этим.
— Взять с собой? Куда?
— В мировое пространство, — ответил он и, торжествуя, посмотрел на меня.
— Ой, ой, ой! — вырвалось у меня, — не рехнулся ли ты?
— И не думаю! — воскликнул Виктор. Он подошёл к полке, где стоял двигатель, и достал кучу журналов. Один из них положил на: стол.
— Знаешь ли ты, что это такое? — он показал рисунок на обложке.
— Это? Космический корабль. Такой рисунок я видел в газете.
— Дай мне слово, что никто не узнает того, что я тебе сейчас скажу! — Он посмотрел на меня пронизывающим взглядом.
Я помедлил. Клятву, с которой я не собираюсь считаться, я уже дал. Что же он хочет мне сейчас доверить? Любопытство победило. Я протянул ему руку.
— Моё честное слово, что никто не узнает об этом!
Теперь медлил Виктор. Очевидно, ему не легко было выдать свою тайну. Наконец он тихо сказал:
— Вот такой космический корабль построю я.
Ошеломлённый, смотрел я на него и не мог выговорить ни слова. Но самое странное, что я безусловно поверил ему. Если бы он сказал: «Снаружи стоит корабль, идём, летим вместе», — я сейчас же пошёл бы.
Мы тоже часто собирались предпринимать многое — Аннамари, Фриц и я. Гансик учился плохо, и часто мы ломали себе голову над тем, что из него может получиться. Но ещё никогда мне не встречался человек, который собирался построить космический корабль.
Виктор заметил, как я поражён.
— Ну, ты удивляешься, а? — воскликнул он разгорячённый. — Когда-то кто-то должен начать. Ну вот я и начну!
— Знаешь ли ты, как его построить? — спросил я.
— Нет, — ответил он, почёсывая голову, — но я буду знать! То, что находится в этой комнате, я уже знаю: электричество, телефонию, радио, телевидение. Но для космического пространства всего этого хозяйства совершенно недостаточно. Мне требуется атомная энергия. — Он произнёс это, как само собой разумеющееся, как если бы он говорил о велосипеде.
— Ну, а что ты хочешь с моими животными? — спросил я.
— Необходимо установить, как ведут себя животные и растения в космическом пространстве. Кроме того, они лучше всех предупреждают об опасностях. Знаешь ли ты, что на Марсе и на Венере существует жизнь? Может быть, я полечу туда и… — Виктор прервал себя. Я заметил, что в его голове возникла новая идея. Он пристально посмотрел на меня своими чёрными глазами.
— Хочешь лететь вместе со мной? — внезапно спросил он.
Не раздумывая, я протянул Виктору руку:
— Я полечу с тобой и на Венеру и на Марс, я хочу изучать жизнь в космическом пространстве.
— Мы будем первыми, — шепнул Виктор и взял мою руку.
— Будем друзьями на жизнь и смерть! — воскликнул я, забыв о том, что мальчик, стоящий передо мной, — преступник, которого мы разыскиваем.
Виктор рассказывает
Меня зовут Виктор Наводный. Виктор Мартен — это имя и фамилия моего дяди, у которого я живу. В 1945 году с помощью Бюро розыска я приехал к нему в Берлин. Он брат моей матери. Мои родители погибли во время войны.
Дядя Виктор сначала разочаровал меня.
Из-за тяжёлого ранения он был парализован. Я боялся бледного, читающего в постели человека. Соседка, которая вела, его хозяйство, относилась ко мне хорошо, но у неё не было времени для меня. Робко торчал я в своём уголке.