Какое счастье, что связисты встретили как раз тебя! Ты меня не предашь. Пускай они внизу ждут, пока не почернеют!
Теперь я должен постигнуть тайну атома!
Все мы не имеем никакого представления о том, что могли бы сделать люди, если бы они полностью овладели тайной атома. Но через несколько лет эта тайна будет раскрыта, тогда я смогу построить космический корабль, и мы оба отправимся в мировое пространство.
С напряжённым вниманием слушал я рассказ Виктора. Я совершенно забыл, как и для чего я пришёл к нему. Я восхищался им!
Он будет большим инженером, он построит свой космический корабль. Мы — друзья, и мы будем работать вместе! Кражи? Я отучу его от них.
Мы ещё долго разговаривали о будущем космическом корабле. Виктор так много объяснял, что у меня голова чуть не закружилась.
Я не заметил, как начало темнеть. Когда позвонил телефон, я испуганно вскочил — уже был вечер.
Дядя звал Виктора к себе. Я попрощался.
— Ты даёшь мне слово, что никто не узнает о нашем плане? — спросил меня Виктор. — Даже дядя ничего не знает…
— Честное слово! — твёрдо ответил я, подавая ему руку.
— Разруби! — требовал Виктор. Я разъединил наши руки, ударив по ним ребром ладони. Теперь слово свято.
— Я также рублю, — сказал Виктор. Мы повторили удар.
— Придёшь завтра?
— Да, — ответил я, — в два часа я буду у тебя.
Мы попрощались, как хорошие друзья, и я чувствовал себя весёлым и счастливым, как никогда. Электродвигатель — подарок Виктора — я держал в руках. Мой новый друг проводил меня до двери. В коридоре я взглянул ещё раз на странное изречение:
«Сильный мощнее всего — один».
— Это же чепуха, Виктор, — сказал я тихо. — С друзьями человек гораздо сильнее!
Виктор улыбнулся:
— Да, я очень рад, теперь у меня есть друг. До свидания, Пауль.
— До свидания, Виктор, до завтра!
Как я должен поступить?
Будто во сне, спустился я по лестнице. У меня было такое чувство, как после напряжённой приключенческой кинокартины. Всегда невольно моргаешь глазами и лишь постепенно привыкаешь к окружающему.
На улице смеркалось.
«Может быть, мне всё это приснилось?» — спрашивал я себя. Но в руке был подарок Виктора — значит, это не сон.
Передо мной прошли все события дня.
Как это было? Я поклялся не предавать вора, которого мы ищем уже в течение нескольких недель…
Моё честное слово относительно космического корабля я смогу сдержать безо всяких. Это моё личное честное слово и касается только Виктора и меня.
Но клятва? Это уже не моё личное дело. Клятва касалась не только Виктора и меня. Тут были и дядя Вилли и органы связи. Тут были Аннамари, Фриц, Гансик и Альфред — мои друзья, и я в ответе перед ними. Я ехал в метро домой, и у меня тяжело было на сердце.
Напротив сидел мужчина и читал газету. Мой взгляд упал на заголовок:
«Перед стартом первой искусственной Луны!»
«Планы советских учёных!»
«Как далеко уже продвинулись мы, — подумал я. — Нам с Виктором следует поторопиться, чтобы никто не смог нас опередить». Мысленно я видел уже большой газетный заголовок:
«Первый космический корабль стартовал!»
На фотографии — оба учёных, руководящих экспедицией, в рабочих костюмах: Виктор и я.
Нас называют «пионерами Вселенной!» Радио передаёт о нас. Весь мир лихорадочно следит за нашим полётом: Виктор Наводный, известный атомщик, летит со своим другом на Луну!
Преступник?
Вор?
Я отгоняю эти мучительные мысли.
Одно для меня ясно: я должен спасти Виктора, сделать из него честного человека!
Когда я вышел из метро, было совсем темно. На небе сверкали звёзды. Падающая звезда вспыхнула на секунду. Вот так же будем и мы бороздить мировое пространство!
Я спешил домой, зажав моторчик в руках. Пёстрые, привлекательные картины проносились передо мной: дальние чужие миры, огромные леса, странные животные, бесконечные моря и далеко, очень далеко, как крохотная булавочная головка, серебряная звёздочка, наша планета.
Но когда я завернул на нашу улицу, мучительные мысли снова овладели мной. Что сказать матери? Как ответить друзьям?
Моторчик я спрятал на чердаке, чтобы не возбудить подозрений.
Дома у нас сидели мужчина и женщина в форме сотрудников Народной полиции. Мужчина записывал что-то в записную книжку.
— Пауль! — обрадовалась мать, обнимая меня. — Где же ты пропадал?
Я принял совершенно невинный вид и ответил, как бы очень удивлённый:
— Я был в кино. Где я мог ещё пропадать?