Судя по всему, кража произошла среди бела дня. Сразу после совещания Сычев приехал на место происшествия. Вскоре в доме по Петропавловскому переулку появился и Карзанян, заходивший в райотдел. В последнее время на его участке происходило все больше загадочных событии.
— Ты во дворе был? — недовольно буркнул Вадим Илье.
— Глухое дело.
— Ну конечно, это тебе не то, что в монастырском подземелье. Там бы ты враз разобрался.
— Уже раззвонили?
— Еще бы. Тебя всю ночь искали, целый город на ноги подняли. Смолянинов чуть не приказал пруд около монастыря растопить и воду спустить. Жаль, ты раньше объявился: не успели ребята рыбкой полакомиться. А как Логвинов в колодец за тобой лазил, знаешь?
— Ничего я не знаю, — хмуро ответил Илья. — В какой колодец?
— Да около монастыря колодец оставили открытым. Ким тебя там и искал — может, ты туда провалился? Как же ты в пещеры-то попал?
— Ладно, — отмахнулся Илья, — долгая история. Расскажи лучше, почему меня в монастыре искали? Да еще пост там оставили?
— Тебя ребята по дороге к монастырю видели, когда мимо на патрульной машине проезжали.
— Ясно.
— Темнишь ты чего-то, Илья.
— Чего темнить-то? Задание выполнял.
Вадим откровенно расхохотался:
— Ну ты даешь, задание. Ты на свои руки посмотри. Живого места нет. Камни, что ли, ворочал, Пинкертон? Головой работать надо, а руками — пусть те, у кого головой не получается.
Карзанян с трудом подавил в себе желание вот прямо здесь, сейчас сказать ему все, что о нем думает. И уж совсем не хотелось обсуждать с ним, как долго он бродил по подземелью, о чем передумал за эти часы, как терял надежду и как обретал ее вновь, мысленно беседуя с отцом. Тот любил повторять: «В любом безвыходном положении есть возможность для маневра». И Илья нашел то, что искал, потом нашел выход наружу. А выходя за ворота, перепачканный, с разбитыми руками, измученный и усталый, он был доволен: отец похвалил бы его. Может быть, скупо, а то и вовсе молча, но похвалил.
Воспоминания пронеслись в несколько мгновений однако их хватило, чтобы взять себя в руки.
— Я некоторых знаю, которые ни руками, ни головой не умеют, а уже в управлении работают. По-всякому бывает. Ладно, пойдем на улицу.
Они вышли во двор поговорить с жильцами соседних домов, спросить, не заметил ли кто-нибудь из них людей, грузивших в машину домашние вещи. Во дворе они встретили Логвинова, который, не усидев дома, решил осмотреть обворованную квартиру. К этому времени следователь, эксперт и проводник с собакой, потерявшей след на улице неподалеку от подъезда, уже уехали.
От царившего в квартире совсем недавно своеобразного порядка не осталось и следа. Пол устилали осколки стекла. Книги, сброшенные с полок, громоздились друг на друга. Дверцы шкафа и буфета распахнуты настежь. Преступники явно что-то искали. Нет, не ценности и не деньги, которые здесь никогда не водились. Ясно, что их интересовали книги. Что же еще?
Ким обвел взглядом комнату, задержался на надписи «Звучат лишь письмена», поднял с пола одну из книг в темном добротном переплете, раскрыл ее.
«Книги не только собирали, но и уничтожали, — читал Логвинов. — Испанский монах Диего де Ланда, написавший историю народа майя, жившего на территории Центральной Америки, был главным вдохновителем уничтожения культуры на Юкатане, организатором массового сожжения книг из библиотеки майя. Он писал: «Мы нашли у них большое количество книг... и, так как в них не было ничего, в чем не имелось бы суеверия и лжи демона, мы их все сожгли; это их удивительно огорчило и причинило им страдание». Так были беспощадно уничтожены памятники древней культуры. Есть сведения, что до прихода завоевателей в одном из храмов хранилась полная история майи, выгравированная на 52 золотых досках. Когда пришли испанцы, жрецам удалось спрятать доски. До сих пор они не найдены».