— Времени у нас мало, поэтому сразу к делу, — начал совещание мрачный Лещенко; тяжеловесный, толстый, с тройным подбородком и огромным брюхом он казался любителем пива, случайно попавшим в эту компанию, в то время как подчиненные отзывались о нем как о хорошем специалисте и умном стратеге. — Все вы знаете, что Ирод летит прямёхонько в лоб Земле. Мало того, он увеличил скорость. Такое впечатление, что он окончательно «настроился» на нашу планету, что говорит о многом. До рандеву осталось всего три недели, а не полтора месяца, как мы считали. Теперь о том, чего вы не знаете. Ну или знаете не все. Американцы запустили к Ироду свой новейший шаттл со своим экипажем, не предупредив никого, ни нас, ни европейцев, ни японцев с китайцами. И вот последнее сообщение: шаттл вышел на орбиту вокруг астероида… и связь с ним прервалась!
Возникла пауза.
Все присутствующие в комнате почему-то посмотрели на Дениса. И по этим взглядам он понял, что ему предстоит не просто спасательный полет, а беспрецедентный бросок в космос, который до него никто не делал. Точнее, сделали американцы, доверившись своей технике, но не преуспели.
Сердце дало сбой, но Денис привык держать себя в руках и ничем не выдал своего волнения. Только уточнил недрогнувшим будничным голосом:
— Они действительно опробовали новый шаттл?
— В натуре, — кивнул Лещенко с кривой усмешкой. — Причем запустили его с какой-то недоделкой, если верить источнику информации. Надеялись, так сказать, на единоличный успех. Это их второй корабль — «Техас», первый — «Флорида», как вы знаете, в настоящее время пристыкован к МКС.
— Доигрались, — бросил темнолицый, морщинистый, седой мужчина в строгом сером костюме. Это был полковник Матвейкин, начальник службы безопасности РВКН.
Денис был с ним полностью согласен: американцы переоценили и себя, и свою хваленую технику, забыв о катастрофах с первыми шаттлами — «Челленджером» и «Колумбией». Несмотря на трехлетний мораторий на запуски и последующую вслед за этим доработку старых космических транспортных систем, как официально назывались «челноки», а также на создание новых, никто из специалистов не мог дать гарантию, что молчание «Техаса» объясняется внешними причинами, а не внутренними, то есть, к примеру, выходом из строя двигателей или других важных элементов корабля.
Вообще-то шаттл создавался в конце двадцатого века как орбитальный самолет, несущий экипаж и полезную нагрузку. Устанавливался он на спине огромного внешнего топливного бака, к которому с двух сторон присоединялись твердотопливные ускорители. При старте включались оба ускорителя, обеспечивающие основную стартовую тягу, и три основных двигателя орбитального корабля. Ускорители работали на смеси перхлората аммония с алюминиевым порошком, а двигатели шаттла — на жидком водороде и кислороде, поступающих из внешних баков. Как правило, почти все топливо выгорало при подъеме корабля до высот в двести пятьдесят — пятьсот километров, оставались буквально крохи — для небольшого маневрирования.
В новом шаттле топлива оставалось больше, так как поднимался он первоначально на «горбу» мощного самолета-носителя — до высоты в двенадцать километров, и только потом стартовал сам. Корабль же «Техас», о котором шла речь, был вообще собран на орбите, поэтому ему потребовался минимум времени и энергии на старт к астероиду Ирод с тем расчетом, чтобы вернуться обратно. Американцы хотели удивить и восхитить мир, но не смогли.
— Вы уже поняли, майор? — сказал Лещенко. — Надежда на вас и на ваш экипаж. Корабль к полету готов. Мы хотели использовать его для доставки медицинского оборудования на Луну. Придется изменить планы. Ваш корабль должен сработать как перехватчик.
— А почему нельзя сразу послать к астероиду десяток ядерных ракет? — проворчал худой и лысый замминистра обороны. — Разнести его в щебень!
— Потому что мы не знаем, что случилось с экипажем «Техаса», — отрезал Лещенко. — Так и планировалось первоначально, что мы запустим пять своих ракет — модернизированную «Сатану», а Штаты пять своих новейших «Пискиперов», после того, как будет уточнена траектория астероида. Но американцы обо…лись, спутали все карты, и теперь нам предстоит доказать, что мы партнеры посерьезней.
— Справитесь, майор? — посмотрел на Дениса профессор Черников, главный разработчик российского «шаттла» — воздушно-космического комплекса «Ангара-32».
— Обязан справиться, — пожал плечами командир группы «АСС», худенький и маленький, но с жестким волевым лицом. — Молодец… э-э, майор Молодцов готов к любому испытанию.
Денис не отреагировал на обмолвку Зайцева, его еще со школьных лет редко называли по имени, только — Молодец. Это обязывало — чтобы не смеялись за спиной, и заставляло держать себя в хорошей физической и психологической форме.
— Прошу вводную, — сказал он хладнокровно.
По губам Зайцева скользнула усмешка. Он хорошо знал своего подчиненного и был в нем уверен.
— Собственно, ваша задача проста, — сказал Лещенко. — Надо долететь до Ирода, разобраться, что случилось с китайским зондом и «Техасом», спасти, кого можно, и вернуться.
— Хорошо бы еще выяснить, почему астероид увеличил скорость, — пробормотал Черников. — На космический корабль он не похож, с виду и по характеристикам — кусок базальта необычной формы, да и размеры слишком велики для корабля…
— Это не главное, — сказал молчавший до сих пор здоровяк в генеральском мундире — начальник РВКН. — Главное — побыстрей найти причину молчания шаттла и вернуться. Мы должны раздолбать астероид до того, как он врежется в Землю. Весь мир ждет от нас чуда. Понимаете, какая на вас лежит ответственность, майор?
— Так точно! — Денис поднялся и встал по стойке «смирно». — Еще два вопроса можно, товарищ генерал?
— Разумеется.
— Кто командир «Техаса»?
— Кэтрин Быоти-Джонс.
— Женщина?! — удивился замминистра.
— Почему вас это удивляет? Ей двадцать восемь, как и майору Молодцову, и на ее счету пять полетов. Вы должны знать Кэтрин, майор.
— Так точно, знаю — заочно, хотя лично не знаком. Сколько человек в ее экипаже?
— Трое.
— Кто полетит со мной?
— На этот раз я, — сказал Зайцев, — и сотрудник службы безопасности Феликс Глинич.
Денис нахмурился.
— Я не знаю этого человека. Почему не летит Артист… э-э, капитан Абдулов?
— Вместо него в экипаж включен Глинич. Он эксперт в области космического материаловедения, астрофизик, планетолог и специалист по метеоритному веществу.
— Мне на борту нужен грамотный бортинженер, специалист по системам, а не астрофизик!
— Феликс Эдуардович Глинич, — вмешался профессор Черников, — является кандидатом в отряд космонавтов уже два года и прекрасно изучил наши корабли и комплексы.
— И все же я требую…
— Успокойтесь, майор, — перебил Дениса командир группы. — Я понимаю ваши чувства, но состав экипажа определяю даже не я, а правительственная комиссия. Она и рекомендовала, можно сказать… этот состав экипажа. Вам придется согласиться или войти в состав дублирующего корабля.
Денис проглотил ругательство.
— Хотя бы объясните, в чем дело, почему необходима замена.
— Есть определенные подозрения, майор… — начал Лещенко.
— Мы не знаем, почему астероид увеличил скорость, — сказал Черников. — Но такие целенаправленные манипуляции обычные космические тела совершать не в состоянии.
— Вы что же, предполагаете, что к нам залетел чей-то космический корабль? — Денис позволил себе немного иронии.
— Не обязательно, — качнул седой головой профессор. — Возможно, это ядро кометы, возможно, представитель нового класса малых активных объектов…
— Определимся на месте, — перебил Черникова Зайцев. — И для этого опыт Глинича незаменим. Все, майор, идите, готовьтесь. Вылет через четыре часа.
Денис кинул подбородок на грудь, щелкнул каблуками и вышел. Настроение испортилось. Слава Абдулов, ровесник и однокашник, был отличным специалистом и надежным другом, и его замена подействовала угнетающе. Но изменить что-либо уже было невозможно. Зайцев намекнул, что Денис может не полететь вовсе, если будет настаивать на своем. Что же они почуяли, товарищи начальники, заменив бортинженера на специалиста службы безопасности? Неужели и впрямь уверены, что в Солнечную систему вторглись пришельцы? Или же просто решили перестраховаться?