В ванной вместо раковины он обнаружил глубокий колодец. На краю его стояло ведро с длинной верёвкой.
- Потом я вам коромысло сделаю, - пообещал Ворчун, - без коромысла в хозяй-стве никак нельзя.
Стиральная маши-на исчезла, но около колодца лежал валёк для белья и кусок сти-рального мыла. В углу комнаты, где раньше был телевизор, на гвоз-дике висела балалайка.
- Это для куль-турного времяпрово-ждения. А мало будет балалайки, так я вам ещё и гармонику на-колдую.
- А где папина и мамина кровать?
- Кровать я убрал. И так места в доме мало. На печи будут спать.
Но самые большие перемены произошли в Митиной комнате. Прямо на ковре паслась бурая коровёнка с тя-желым выменем. Рядом с нею бегал маленький тонконогий телёнок и бодал молодыми рож-ками книжный шкаф.
- Молоко своё будет, творожок, сметанка, кефирчик, сливки, сы-рок... размечтался леший.
Неожиданно Митя услышал с балкона ржание. Он оглянулся и увидел гнедого коня с белой звёздочкой на лбу. Конь нетерпеливо бил копытом в бал-конную дверь.
- Это тебе вместо велосипеда. - Ворчун был доволен.
Митя любил лошадей и коров, но сомневался, что родителям понравятся такие перемены.
- Большое тебе спасибо, Ворчун, но...
- Можешь не благодарить! - радостно оборвал его леший. - В самый раз бы ещё свинок развести в коридоре. Тогда бы ваша квартирка обрела вполне приличный вид.
- Ты не понял, Ворчун. Я не это хотел сказать... Не мог бы ты вер-нуть всё на место? А то придут мама с папой, и мне достанется.
Митю поддержала Вреднючка.
- Дедуль, в деревне свой уклад, а в Москве свой. Мы городские домовята и хотим жить в городской квартире.
Ворчун нахмурился. Некоторое время он молчал, а потом с обидой сказал:
- А я-то думал, вы обрадуетесь. Эх вы! Как хотите, дело хо-зяйское.
Он завертелся на месте и принялся колдовать. Но колодец, печка и лошадь почему-то не спешили исчезать.
- Как же я мог забыть! - Ворчун хлопнул себя ладонью по лбу.- Заклинанье будет держаться до полуночи, а потом всё возвратится на свои места.
- А как же папа с мамой? Придут домой и увидят: вместо кро-вати - печь, а вместо водопровода - колодец? - забеспокоился Митя.
Ворчун вздохнул:
- Ничего не могу поделать. Раньше полуночи колдовство не развеется.
Митя с тревогой стал ждать возвращения родителей. Он и представить боялся, что произойдет, когда мама с папой увидят, как изменилась квартира. Ведь они совсем недавно сделали ремонт.
В десять часов вечера родители ещё не вернулись. Мальчик понемногу начинал надеяться, что они заночуют у тёти Олеговны. "Может быть, на сей раз всё и обойдётся", - он прилёг на кровать и незаметно для себя уснул под однообразное почавкивание коровок и ржанье коня.
Но вот в половине двенадцатого внизу у подъезда остановилось такси. Мама и шофёр выгрузили из машины папу. Папа сиял и пытался петь, но мама ему не позволяла:
- Тише! Ночь уже. Что люди подумают?
- Пускай что хотят думают! Тоже мне думальщики нашлись!
В доме не было лифта, и папе с мамой, чтобы подняться на четвёртый этаж потребовалось минут пять. Папа хихикал и пытался позвонить всем соседям, но мама ему не разрешала. Мама открыла свою дверь и хотела включить свет. Она не знала, что по милости Ворчуна у них теперь нет электричества.
- Наверное, п-пробки п-перегорели. Сейчас я их п-починю.
- Тебя током ударит! Ни к чему не прикасайся!
Мама с папой, осторожно ощупывая руками стены, в кромешной тьме прошли по коридору. Раздался грохот. Это папа спихнул в колодец ведро. Слышно было, как где-то глубоко плеснула вода.
- Что там грохнулось?
- Тише! Ребёнка разбудишь! - прошептала мама.
Темнота была такая, что собственных ног не увидишь. Кое-как они добрались до кухни и уткнулись в русскую печь.
- Кирпичи какие-то! Кто их сюда притащил? - засмеялся папа и чиркнул спичкой. При дрожащем огоньке родители различили белую русскую печь и кувшин с квасом на столе. Мама негромко вскрикнула:
- Сделай что-нибудь, ты же мужчина!
- Чичас разберёмся! - папа взял кувшин и стал жадно пить квас.
В это время луна выглянула из-за тучи. В кухне посветлело. Теперь мама с папой смогли рассмотреть и чугунки, и вёдра, и ухват, и саму огромную русскую печь, занимавшую большую половину кухни. Мама выглянула в коридор и увидела замшелый колодец. Откуда-то из глубины квартиры донеслось полусонное мычание. Мама ухватилась за папин рукав.
- Спокойно! Не раскачивай меня! Куда ты меня завела?
Мама прислонила папу к печке и схватилась руками за голову. К счастью, в это мгновение часы пробили двенадцать. Колдовство Ворчуна развеялось. В кухне зажглась лампочка.
От яркого света мама и папа зажмурились. Когда же они от-крыли глаза, всё уже было по-прежнему.
- Фу! - облегченно выдохнула мама. - В темноте чего только не привидится.
Но неожиданно мама ойкнула. В руках у довольного папы она увидела кувшин с квасом.
ДЕНЬ ИГРУШКИ
Подошли к концу каникулы. Мите пора было идти в третий класс.
- Какой ты счастливый! - порадовался за Митю папа. - В этом году ты получишь много новых знаний! С каким нетерпением я когда-то ждал первого сентября!
Нельзя сказать, чтобы Митя спешил получать новые знания. И почему только каникулы заканчиваются всегда так быстро?
- В школе я был отличником! Учительница приводила меня в пример другим детям.
- Как бы не так, - мама вошла в комнату и услышала слова папы.- Помнится, мне попался твой дневник за третий класс. Хо-рошие отметки там были только по физкультуре.
- Неправда! - возмутился папа. - Не только по физкультуре, но и по рисованию!
- Эх ты! А вот у меня были большие способности к учению.
- Были-то были. Но встаёт вопрос: куда они сплыли?
- Перестань! - рассердилась мама. - Нельзя подрывать у ребёнка родительский авторитет. Митя, закрой уши!
Вечером тридцать первого августа Митя достал из шкафа свою школьную сумку и положил туда чистые тетрадки в прозрачных обложках. Они были такие красивые, пухлые и замечательно пахли свежей типографской краской. Мальчику на мгновение даже захо-телось учиться.
- Привет! Куда это ты собрался? - услышал Митя тоненькие голоса. Конечно же, это были домовята и леший Ворчун.
- Я завтра иду в школу, в третий класс.
- Этим карапузам не помешало бы хоть чему-нибудь научиться. А то знай баклуши бьют.
Хлопотун обиженно посмотрел на Ворчуна:
- Неправда. Я уже выучил почти всю таблицу умножения.
- Хорошо. Проверим. Сколько будет трижды четыре?
Хлопотун задумался и почесал затылок:
- До этого места я ещё не доучил.
Вреднючка запрыгнула к Мите на колени:
- Обещай, что ты научишь нас считать и писать! Читать мы уже немного умеем.
- Мы будем очень-очень сталаться, - застенчиво подтвердил Пузатик. Плавда, Хлопотун?
- Как бы не так! Стану я у него учиться! Да я умнее этого ваше-го Мити в сто тысяч раз!
Наступил первый учебный день. Мама проводила Митю до школы. Митя в новой белой рубашке и с чисто вымытыми ушами нёс громадный букет гладиолусов.
С этого года он перешёл в другую школу. В старую ездить было слишком далеко. Понятное дело, что Митя немного волновался, как всё пройдёт на новом месте.
- Ну как всё было? Как тебе новая школа? - спросила мама, когда после уроков сын вернулся домой.
- А ничего особенного, - Митя забросил школьную сумку в угол комнаты. - Ты даже не представляешь себе, мама, сколько в школах всякой мелюзги развелось, второклашек там, первоклашек. Всё вре-мя под ногами путаются и нам, третьеклассникам, мешают.