ІІІандонъ и его товарищи не безъ труда поднялись на ледяную гору.
– Какъ это случилось съ бригомъ Fox, въ этой-же почти мѣстности. Да,– сказалъ докторъ,– мы пройдемъ, при помощи нѣкоторой доли… философіи, потому что философія, какъ сами увидите, стоитъ всѣхъ машинъ въ мірѣ.
– Должно сознаться,– отвѣтилъ Шандонъ,– что настоящій годъ начинается при не совсѣмъ благопріятныхъ предзнаменованіяхъ.
– Это неопровержимо! Къ тому-жъ, я замѣчаю, что Баффиново море возвращается къ положенію, въ которомъ оно находилось до 1817 года.
– Развѣ вы полагаете, докторъ, что видъ этого моря повременамъ измѣняется?
– Не полагаю, а навѣрное знаю, любезный Шандонъ. Повременамъ здѣсь совершаются громадныя передвиженія льдовъ, и ученые даже не стараются объяснить это явленіе. Такъ, до 1817 года, Баффиново море было постоянно загромождено льдами, но вдругъ, вслѣдствіе какого-то необъяснимаго движенія водъ, ледяныя горы были отброшены въ океанъ, причемъ большая ихъ часть обмелѣла у береговъ Ньюфаундлэнда. Съ той поры Баффиново море почти освободилось отъ льдовъ и сдѣлалось сборнымъ мѣстомъ всѣхъ китобоевъ.
– Слѣдовательно,– спросилъ Шандонъ,– съ того времени путешествія на сѣверъ представляютъ меньше затрудненій?
– Несравненно меньше. Но замѣчено также, что нѣсколько уже лѣтъ заливъ какъ-будто начинаетъ замерзать и даже грозитъ надолго сдѣлаться недоступнымъ для мореплавателей. Поэтому именно мы должны какъ можно дальше подвинуться впередъ, хотя при этомъ мы нѣсколько похожи на людей, подвигающихся въ невѣдомыхъ галереяхъ, двери которыхъ закрываются за идущими.
– Не посовѣтуете-ли мнѣ вернуться назадъ? – спросилъ Шандонъ, пристально глядя доктору въ глаза.
– Пятиться я никогда не умѣлъ, и если-бы даже намъ не суждено было возвратиться на родину, то я все-таки настаивалъ-бы на томъ, необходимо идти впередъ. Опѣшу однакожъ добавить, что намъ очень хорошо извѣстно, чему мы подвергнемся въ случаѣ необдуманныхъ съ нашей стороны дѣйствій.
– A вы, Гарри, какъ полагаете? – спросилъ Шандонъ у матроса.
– Я пошелъ-бы впередъ. Я одного мнѣнія съ докторомъ; впрочемъ, вы вольны дѣйствовать по собственному усмотрѣнію. Приказывайте, мы будемъ повиноваться.
– Не всѣ говорятъ такъ, Гарри,– продолжалъ Шандонъ,– не всѣ склонны повиноваться. A если экипажъ не захочетъ исполнять мои приказанія?
– Я высказалъ мое мнѣніе,– холодно отвѣтилъ Гарри,– потому что вы требовали этого. Но соображаться съ моимъ мнѣніемъ вы не обязаны.
Шандонъ ничего не отвѣтилъ. Онъ внимательно осмотрѣлъ горизонтъ и затѣмъ спустился съ горы.
XI. Чертовъ палецъ
Въ отсутствіе Шандона экипажъ производилъ различнаго рода работы, имѣвшія цѣлью предохранить бригъ отъ давленія громадныхъ ледяныхъ полянъ. Этимъ труднымъ дѣломъ занимались преимущественно Пэнъ, Клифтонъ, Больтонъ, Гриплеръ и Симпсонъ; кочегаръ и оба машиниста помогали своимъ товарищамъ;– какъ скоро машина не требовала ихъ присутствія, они дѣлались простыми матросами и должны были принимать участіе во всѣхъ работахъ, требовавшихся на бригѣ.
Но повиновались они не безъ ропота.
– Надоѣло мнѣ все это,– говорилъ Пэнъ,– и если черезъ три дня ледъ не тронется, то, клянусь Богомъ, я сложу руки и ни за что не примусь ни за какую работу!
– Сложивъ руки? переспросилъ Грипперъ. Не лучше-ли наоборотъ, работать ими хорошенько для того, чтобы имѣть возможность вернуться на родину? Не полагаешь-ли ты, что кому нибудь хочется зимовать здѣсь до слѣдующей весны?
– Да, плохая была-бы зимовка,– отвѣтилъ Пловеръ,– бригъ не защищенъ ни съ одной стороны.
– Да и кто знаетъ,– замѣтилъ Брентонъ,– будетъ-ли весною море болѣе свободнымъ отъ льдовъ, чѣмъ теперь?
– Рѣчь не о веснѣ,– отвѣтилъ Пэнъ. Развѣ мы станемъ ее ждать?! Сегодня четвергъ, и если въ воскресенье, утромъ, море не очистится, то мы отправимся на югъ.
– Дѣло! – вскричалъ Клифтонъ.
– Значитъ, идетъ? – спросилъ Пэнъ.
– Идетъ! – отвѣтили его товарища.
– И совершенно резонно,– продолжалъ Уэренъ,– потому что если ужъ надо убиваться и тянуть бригъ бичевою, то, по моему, лучше вести его назадъ.
– Увидимъ въ воскресенье,– сказалъ Уильстенъ.
– Пусть только мнѣ прикажутъ,– замѣтилъ Брентонъ,– за иной задержки не будетъ, я живой рукой растоплю машину.
– И безъ тебя растопимъ,– отвѣтилъ Клифтонъ.
– A если кто нибудь изъ офицеровъ пожелаетъ провести здѣсь зиму – что-жъ, онъ воленъ поступать, какъ ему заблагоразсудится,– замѣтилъ Пэнъ. Его преспокойно оставятъ здѣсь; онъ легко соорудитъ себѣ хижину изъ снѣга и заживетъ въ ней настоящимъ эскимосомъ.