Смилан и Малиша переглянулись и, грустно вздохнув, Малиша сказала:
– Значит, они всё-таки пошли на поводу золотого тельца!
– Какого тельца? – переспросил Харитон.
– Золотой телец – символ денег и богатства. А люди, которые ему поклоняются, считают деньги главным благом в своей жизни. – Терпеливо объяснила Малиша и, помолчав немного, продолжила:
– Когда-то, много лет тому назад, мы жили рядом с людьми. Мастера и шаманы нашего племени помогали людям. Мы учили их ремеслам и рукоделиям, рассказывали о свойствах трав и минералов. Вместе мы варили лечебные отвары и делали яркие краски для шерсти и льна. Люди благодарили нас за это. Но потом на эту землю пришли воины, а за ними – купцы. Они хотели забрать себе всё: и золото, и знания. Они жаждали раскрыть тайну нашего бессмертия и богатства. И тогда Анахита собрала Большой Совет.
Семь дней и ночей семь членов Совета спорили о том, что нам делать, но так и не пришли к общему решению. И тогда Анахита расколола своим волшебством огромный камень Силы, наложила на эту землю мощное заклятие, и мы ушли под землю. Больше мы никогда не встречались с людьми.
– А что такое это проклятие? – вставил свой вопрос любопытный вёрткий хорёк.
Малиша, немного помолчала, с интересом разглядывая хорька, и, наконец, ответила:
– Люди думают, что любое заклятие – это проклятие. Чаще всего, так оно и бывает, но не в этом случае. Правительница осерчала на людей за их жадность и вероломство. Ей не нравилось в людях многое, но она – мудрая колдунья. Поэтому и заклятие она наложила мудрое – остуду.
– Простуду? – опять переспросил нетерпеливый хорёк. В этот раз Гостинец незаметно толкнул его под столом лапой, пресекая дальнейшие выходки. Хозяйка дома, казалось, не слышала вопроса, но суть заклятия объяснила:
– Анахита наслала на поселенцев остуду – равнодушие друг к другу и к родной земле. Это – самое страшное заклятие из всех возможных. Оно лишает человека радости жизни, закрывает от него способность видеть красоту и любить родной дом. Они не хотят прибираться и садить цветы, не видят богатства родного края и не используют их. Так и проживают свои короткие бесцельные жизни в грязи, тоске и бедности. Но они сами заслужили это!
Анахита говорит, что снимет заклятие и вернёт людям радость только тогда, когда жадность, вражда, зависть и невежество покинут верхний мир. Но, судя по вашим рассказам, до этого ещё далеко. А значит, заклятие Анахиты всё еще снимать нельзя и общаться с людьми мы пока не можем!
– Но ведь люди не знают, что Анахита ждёт от них! Они и про заклятие-то не знают! Это не честно! – возмутился хорёк, и Гостинец в этот раз согласно кивнул и тихо сказал, обращаясь к Харитону:
– Левиафан говорил нам про проклятие чуди! Неужели он оказался прав?
– Я не знаю, при чём здесь морское чудовище из Ветхого Завета, но про заклятие скажу так: Анахита лишь ограничила доступ алчных людей к сокровищам и энергии земли. То есть без радости, любви и гармонии в душе, люди не смогут добраться до богатств природы. Для хороших и праведных людей это заклятие – не преграда.
– Тогда зачем Шамер заточил Душу города в Кокон? Она там страдает и поэтому на поверхность ночами выходит зелёный туман! – не отступал хорёк.
– Шамер много чего успел натворить. Он украл все волшебные кристаллы Анахиты и Волшебную Книгу, в которой наша правительница записывала все заклинания и рецепты зелий. Мы долго выслеживали его и, наконец, лет восемьдесят назад поймали и обезвредили, – Анахита посадила его в хрустальный столб.
А Кокон даёт много энергии. Душа города, как вы говорите, на самом деле – просто энергия любви этой земли. Сопротивляясь власти Кокона, она излучает свет, который освещает весь подземный мир и питает всякие электрические приспособления Шамера. Шамеру нужна была энергия, вот он и использовал Душу города как батарейку.
– А как же освободить её из Кокона без Шамера? – теперь уже в обсуждения активно включился Гостинец.
– Этот вопрос надо задать правительнице. Наверняка, она что-нибудь об этом знает. А сейчас нам всем пора отдыхать! День был длинным и полным событий, так что всем – отбой! – Громким голосом, не терпящим возражений объявила Малиша. И тут же все домочадцы, включая сурового Смилана, поднялись и быстро убрали с импровизированного стола остатки ужина. Через минуту гостиная опустела. Все заняли свои ниши и приготовились ко сну.