- Ах, ты, моя голубушка! Зачем ждать? Выходи сейчас. Не прогадаешь.
- Я-то не прогадаю, а ему помешать закончить учёбу очень даже могу. Тётя Анечка! Да если всё настоящее – какая разница, сейчас, или через полгода, или даже через год!
- Ой, смотри, девка, лучше не рискуй!
- Ничего, тётя Анечка! Уж как судьба!
Женщины расцеловались. Елена надела свои потерянные очки.
Спустилась на пристань и, неспешно, отправилась к Рогатке.
Она шла и думала об этой доброй женщине, об Анечке, которая в минуту жизни трудную помогла её маме выходить её, Елену. И на душе у неё было тепло.
Обманите меня!
Но совсем, навсегда.
Что б не думать – зачем,
Чтоб не помнить когда.
Она тут же узнала голос Алексея. Он догнал её, и улыбался во весь рот.
- Опять ты Волошина мучаешь?
- Здравствуй, Елена! Очень рад, что повстречал тебя. Ты поняла намёк?
- Какой? Ты пришла по моему приглашению на последние посиделки. Ты лихо утёрла мне нос Сергеем Городецким. К стати, не помнишь, в каком году он написал те стихи?
- Точно не скажу. Но в 1905 или в 1906.
- И тут мне нос утёрла!
- И теперь, попробуй, скажи, что я не задел тебя. Что этот Слава всё еще не исчез из твоей души?
- Да как ты смеешь! – возмутилась Елена. – Слава – мой жених. А я не меняю женихов, как перчатки.
- Слышал, у тебя билет на самолёт на послезавтра. Я тоже взял, чтобы лететь с тобой.
- Тебе же в Ленинград!
- А я полечу через Москву. У меня в столице кое-какие дела накопились.
- Вот! Не было печали! – с досадой подумала Елена.
Хотела его о чём-то спросить, но он уже скрылся за дверью Института.
Дома её поджидал Слава. Он был совсем в растрёпанных чувствах.
- Родители сказали, что взяли тебе билет на самолёт. Это правда?
- Ну, конечно! Меня через неделю ждут на кафедре.
- А почему я узнаю это последним? А свадьба?
- Свадьба непременно будет. Даже не сомневайся!
- Когда, если ты послезавтра улетаешь?
- Славочка! Мой самый, самый и единственный. Обсудим это позже. Я была в Листвянке. 8 километров пешком. После корабля, я отвыкла от ходьбы на такое расстояние. Родители что-то на работе задерживаются. Хочу пораньше лечь спать, чтобы ноги отдохнули.
Не буду их дожидаться.
- У родителей сегодня какое-то собрание, - буркнул Слава. – А это, как всегда, надолго.
Поздней ночью, когда вся семья видела уже третий сон, Слава тихо встал и подошёл к столику возле кровати Елены. Он открыл её сумочку, порылся в ней, что-то достал. Поставил сумочку на место, и ушёл.
За завтраком Кира Николаевна не досчиталась сына.
- Мы вчера поздно пришли. Алёнушка, Славочка не говорил тебе, какие у него дела сегодня утром?
- Не говорил. Я сама удивляюсь, куда он мог запропаститься.
Ну, хорошо. У меня сегодня отчёт по экспедиции, сразу после обеда. Если хотите – приходите. – Пригласила Кира Николаевна.
- Я скажу Славе. Мы, конечно, будем.
Кира Николаевна и Игорь Борисович ушли, а Елену мучили какие-то предчувствия. Что мог придумать Слава, чтобы задержать её? Или что он мог сделать с собой такое, чтобы она не уехала? Или что-то совсем другое пришло ему в голову? Елена терялась в догадках, и на душе у неё нарастала тревога.
Пообедали и снова ушли родители Славы, а его всё не было. Наконец, часа в четыре, он появился взъерошенный и загадочный.
Молча съел завтрак и обед, заодно. Бросился на кровать и закрылся одеялом с головой. Пролежал так, без движений с полчаса. Потом откинул одеяло и сел.
- Ты хочешь, чтобы я защитил диплом? - с каким-то отчаянием в голосе, обратился он к Елене.
Та растерянно кивнула.
- Ты хочешь, чтобы это был диплом с отличием?
Она опять кивнула, и тихо спросила:
- А ты сам-то этого хочешь?
Он не обратил внимания на её вопрос, и продолжал:
- От тебя зависит, состоится ли всё это.
- Поясни! Я в экспедиции делала всё, чтобы помочь тебе. Если нужно что-то ещё – только скажи!
- Вот! – С торжеством в голосе произнёс он.
- Я говорю! Выходи за меня замуж!
- Когда! – опешила Елена.