Слава помог Елене забраться на палубу, проводил её до каюты и напомнил, чтобы она не пропустила ужин. А Алексей обещал ежедневные посиделки с гитарой, если погода позволит. Но не сегодня. Сегодня он устал, и после ужина спать завалится.
Ужин превзошёл все ожидания новичков. Жареный омуль – это сказка! Все так и от души наелись, что бодрствовала только команда. Научные сотрудники пересмотрели свои планы, и отправились спать. Рейс начался удачно!
Слава долго не мог уснуть. Его покоробило какое-то небрежное, как ему показалось, отношение Алексея к его Алёнушке. А она? Не заметила что ли?
Плавала с ним. Песни пела. Плохой это признак! Как бы он не задурил ей голову?
Но он плохо знал Елену. Она всё заметила. Всё оценила и, в тайниках души, поставила Алексея на отведённое ему место. Она обратила внимание, как ревниво забеспокоился Слава. Милый мальчик! Он тебе не конкурент! Но говорить мы об этом не станем. Она тихо засмеялась, и заснула счастливым сном.
- Елена Сосновская! Будьте так любезны, зайдите, пожалуйста, ко мне сразу после завтрака! – непререкаемым тоном произнесла Кира Николаевна.
-Да! Конечно! – ответила Елена. Она кончала завтракать, и поспешно вышла из-за стола следом за Кирой Николаевной.
- Вот, Алёнушка, карты и разрезы, которые тебе нужно будет проверить и внести, если нужно, изменения. Пометь их, и сделай свои замечания.
Тон Киры Николаевны в корне изменился. Был обычный, домашний. Елена подхватила рулоны карт, и хотела было тихонечко откланяться. Но Кира Николаевна крепко обняла её. Поцеловала. Заглянула в глаза и спросила: - Ну. как, Алёнушка, привыкаешь?
От неожиданности Елена ответила совсем не свойственным ей тоном – тихо и покорно:
- Спасибо, тётя Кира! Всё хорошо! Мне очень нравится!
- Ну, и ладно! – вздохнула Кира Николаевна. – Можешь идти.
Елена проскользнула в свою каюту. Разложила вокруг себя рабочий материал, и погрузилась в его изучение. День прошёл незаметно. Один раз она спустилась на Западном берегу к кромке воды, чтобы посмотреть насколько последнее землетрясение исказило картину. Убедилась, что расхождений нет, и снова углубилась в материал.
После ужина она почувствовала, что нужно сделать перерыв, и вышла на палубу.
Надоело говорить и спорить
И любить усталые глаза.
В флибустьерском дальнем, синем море
Бригантина поднимает паруса!
- Вот! Это то, что мне сейчас нужно! – обрадовалась она, и пошла на голос Алексея.
Он сидел на переборке. Теребил гитарные струны, и напевал своим красивым голосом. Елена неторопливо приближалась к нему. Он заметил её. Оборвал пение. Заулыбался и произнёс задумчиво:
Мы говорим на разных языках.
Я свет весны, а ты усталый холод.
Я златоцвет, который вечно молод.
А ты песок на мёртвых берегах.
- Добрый вечер, Алексей! - приветствовала его Елена. – Сегодня я устала, вышла проветрить голову. Но, коль на то пошло, захотелось тебе ответить.
А я живу. Как в сказочных веках,
Воздушный сад исполнен аромата.
Поёт пчела. Моя душа богата.
Мы говорим на разных языках.
Алексей поднял брови и уставился на Елену. За её спиной показался Слава, и быстрым шагом подходил к ним. Поздоровался.
- Вот уж не ожидал услышать моего любимого Бальмонта в этой глуши!- как-то слишком манерно, растягивая слова, изрёк Алексей.
- Во-первых, ты не в глуши, а в Академическом учреждении, и прекрасное нам не чуждо. Верно, Славочка! Во-вторых, ты что, узурпировал Бальмонта что ли? Вообразил, что его знаешь только ты! И ошибся! Пойдём, Славочка, погуляем по палубе перед сном.
И они удалились. А Алексей долго смотрел им в след, и машинально перебирал струны гитары.
Дальнейшие работы шли по расписанию. Через каждые 20 – 30 километров остановка. Станция - забор воды, трал, рыба, заполнение чешуйных книжек. У западного берега – короткие остановки. Слава спускается на берег с молотком. В рюкзаке полотняные мешочки. Слава откалывает куски горной породы. На бумажке, именуемой этикеткой, пишет привязку к местности и возраст породы. Каждый образец кладёт в мешочек. Всё это помещает в рюкзак, и возвращается на корабль.
Елена сверяет геологические карты с местностью. Делает пометки и тоже возвращается на корабль. Рутина!
Ночевка в устье Селенги особенно запомнилась Елене как раз нарушением заведённого распорядка.