— Верю… И не сержусь, Ондра!
— Что же все-таки произошло с фонариком? — не унималась Власта.
— Ничего, — мотнул головой Эмиль.
— Ничего! — крикнул Румик. — Да здравствует Эмиль!.. То есть Ондра! Ну, в общем, да здравствует «Уткатрос»!
— То есть «Альбаутка», — уточнил Стракош.
Но остальные молчали. Они ровным счетом ничего не поняли. И Магда это почувствовала.
— Рацек! — устремила она на Рацека свои прозрачные глаза-озерка. — Тебе не надо ничего добавить?
— Надо, и я как раз собирался, — с сияющим видом согласился Рацек и демонстративно подтянул поясок своих спортивных брюк. — Со вчерашнего дня я похудел ровно на три дырочки в поясе. По чьей, скажите, милости? А, Ондра? — И, не ожидая ответа, засмеялся. — И все-таки Ондра наш, только наш. Он и не думал уходить из коллектива. Его бегство — это чистое недоразумение, в котором виноват больше всего я. И мне действительно страшно неприятно… И все же мы должны его наказать за пещеру!
— И наградить за мост «Альбаутка»! — закричала Зузка. — Это он привел нас сюда!
— Только сначала наказать, — сурово вставил Карлик. — Каждый должен уметь расплачиваться. Это закон всех мальчишек. Наказать — наградить. Баста!
— Подумаешь! — горячо заговорил Румик. — В старые времена очень часто так делали: сначала укоротят на голову, а потом посвятят в благородное звание…
— Боже мой! — простонала Магда.
— Я сам читал. Я прекрасно помню…
И Румик принялся в азарте размахивать руками. Впрочем, это нисколько не помогло решить вопрос, как же поступить с Ондрой.
— Знаете что? — вмешалась Ивана. — Пусть он даст обещание…
— Помолчи! Не вмешивайся! — обрушилась на нее по старой привычке Даша.
Но Ивана приложила ладонь к ее губам и договорила:
— Пусть Ондра даст обещание никогда не совершать нечестных поступков.
Но и этого условия оказалось недостаточно.
— Да, пусть он даст слово, — предложила Власта, — но все-таки вы до конца года исключите его из «Утки» и «Альбатроса»!
Ребята опешили: никто из них не думал, что Власта такая злопамятная.
— Тогда, выходит, этим летом ему уже больше не плавать на лодке? — возмущенно сказал Виктор.
— На вашей — да, — проговорила она с ударением. — Это будет ему наказанием. Но ведь на вашей лодке свет клином не сошелся. Есть, например, наша.
— Вот и вознаграждение! Гоп-ля-ля! — заликовала Зузка.
И внезапно их осенило: ну разумеется, они будут плавать все вместе — ребята и девочки. Вместе тренироваться, ходить вместе в походы. И Ондра будет плавать вместе с ними, но только на лодке у девчонок. А почему бы и нет? В школе же сидят с девчонками. Гениальная идея! Ребята весело рассмеялись: такое мудрое решение пойдет Ондре только на пользу.
— Ну, — пролепетал Ондра, не зная, как реагировать, — ну и пожалуйста. Я, скажем, мог бы стать у девчонок капитаном. Правда?
— Полюбуйтесь-ка на него! — уперла руки в бока Магда. — Ему подайте палец, а он и руку схватит… Если хочешь знать — Власта будет капитаном!
— Вот как! — Подбородок у Ондры задрожал.
Зато Власта гордо выпрямилась. Она подошла к Ондре твердым, капитанским шагом и уверенно хлопнула его по плечу:
— Ну, дружище, а у нас дисциплина жесткая.
Заметив рядом Эмиля, она великодушно похлопала и его по плечу:
— Знаешь, ты неплохой парень.
Эмиль вытаращил на нее глаза:
— Что? Как? А ну повтори!
Но, прежде чем она удовлетворила эту просьбу, сбоку подскочил Румик и тоже опустил свою руку на плечо Эмиля.
— Кику!.. Кику! — заикаясь, проговорил он, напомнив этим возгласом «африканскую» историю. — Ты теперь Кикурав, или Замечательный человек!
5. Победа
И вот уже вещи путешественников погружены на подводу, которая час назад увезла спасенные мешки. Эти подводы прислал кооператив, чтобы доставить вещи к автобусу. Было решено, что лодки останутся у мельницы под присмотром заведующего, пока ребята не пришлют за ними из Праги машину. В крайнем случае они сюда сами вернутся, когда вода спадет. Им так обещал Рацек, и Магда его поддержала. При этом она с улыбкой посмотрела на Рацека и, когда он меньше всего этого ожидал, прошептала ему на ухо:
— Как же? Ведь никогда, никогда…
Он трагически кивнул головой, хотя в его глазах заиграли лукавые искорки.
— Увы! Виноват Ондра, — проговорил он мрачным голосом. — Никогда, никогда… порознь! А всегда только вместе!
Они простились с рекой. Река глухо зашумела в ответ, и ее голос еще долго провожал их: «Нет, не прощайте! До свидания!» Вот осталась позади мельница, лишь три белые козы прыгали за ними следом. Особенно настойчивой оказалась одна коза, она шла за Ондрой, — по-видимому, никак не могла забыть «оленьего прыжка».