— Как вы думаете, есть там рыба? — спросила Зузка, вытягивая шею из-за плеча Власты.
— Конечно, есть, и вдобавок они питаются одними людьми, — страшным шепотом произнес Румик.
— Скажешь тоже! — рассмеялся Патичка.
— Вот и правда! Такие рыбы есть! — закипятился Румик. — Им даже приносят жертвы!
— Гоп! Одна уже есть! — закричал Ондра и шутливо подтолкнул сзади Зузку.
Зузка насмешливо фыркнула, уцепилась было за Власту и… Власта замахала руками, как крыльями, стараясь сохранить равновесие, и… вдруг полетела в воду, открыв рот и вытаращив глаза.
Раздался всплеск, а в скалах послышался звук, словно кто-то громко засмеялся. Магда резко повернулась к ребятам, глаза ее сверкнули:
— Кто это сделал?
— Я. Но я вовсе не хотел ее столкнуть в воду, — сознался с виноватым видом Ондра.
И верно, все получилось случайно. Ондра собирался подчеркнуть свою симпатию к Зузке, но произошло так, что жертвой этого проявления чувств пала Власта.
— Бессовестный! — не выдержала Магда и дернула Ондру за вихор. (Ондра даже глазом не моргнул. Все дергали его за вихор, даже отец, когда выходил из терпения.) — Бессовестный! — повторила Магда. — Ведь она могла ушибиться. Знаешь, что там под водой?
— Чудовище! — быстро нашелся Патичка. — Страшное чудовище! Вон оно уже вылезает из воды!..
— Я тебе покажу чудовище! — раздался голос Власты. Она высунула из воды голову, облепленную зелеными водорослями и тиной, и осматривалась, ища кого-то глазами. — Где этот негодяй?
— Ну и видик у тебя! — всплеснула руками Зузка.
— Ведь я же говорю — морское чудовище, ну настоящая саламандра! — подхватил Румик и проехался пальцем по Властиному носу. — Смотрите, даже капельки пота зеленые.
И он тотчас же отскочил в сторону, ибо в эту минуту Власта выбралась на камень. Но Власта и не собиралась его преследовать.
— Моя блузка!
Власта с отчаянием разглядывала свою некогда белую блузку, которую речная тина разрисовала удивительными полосами и пятнами.
— А ведь знаешь, довольно красиво получилось, — успокаивал Власту Румик. Прищурив один глаз, он критически осматривал блузку. — Издалека она похожа на мраморную. Если ты не будешь двигаться, вполне сойдешь за памятник.
Но Власта не удостоила его даже взглядом.
Ондра помрачнел. Этого ему еще не хватало. Разве он думал о какой-то там Властиной блузке, когда толкнул Зузку? Но у Власты в глазах стояли слезы, и в душе Ондры что-то дрогнуло. Он совершенно не выносил девчоночьих слез. Это было свыше его сил!
— Я тебе эту блузку, так и быть, выстираю, — пробурчал он чуть мягче. — Ну хочешь, я тоже прыгну в воду.
— Оставь меня в покое! — с ненавистью прошипела Власта. — Это тебе даром не пройдет.
— Брось ты, Ондра, нечего унижаться. — Высокомерно одернул его Румик и как ни в чем не бывало продолжал разговор о жертвоприношениях. — А девчонок тоже приносят в жертву? — спросил он, повернувшись к Магде.
Наверное, для этого всегда выбирали тех, которые покрасивее.
— Гоп-ля-ля! — даже подскочила Зузка, дернув себя за косу с такой энергией, что Магда не выдержала.
— О господи, с вами хлебнешь горя!
— А что? — отозвался Румик.
Магда махнула рукой, что означало: «Все за мной!» — и, собрав своих подопечных, двинулась от берега по видневшейся тропке вверх.
Ондра дернул Румика за штаны:
— А ну их, этих девчонок. Пусть себе идут куда угодно. Еще у Зузки хоть немного ума, а остальные…
— Ладно, — согласился Румик. — Двинемся на разведку сами. В конце концов, это мужское занятие. Девчонкам только болтать, а в неизведанных краях нужно идти молча, стиснув зубы и напрягая слух. Разве они умеют слушать лесные звуки и переносить всякие трудности и лишения?
— Да замолчи ты, труба иерихонская! — оборвал его Ондра. — А то услышат…
Румик послушно замолчал. Приятели спрятались за дерево, высунув оттуда лишь головы, чтобы видеть, куда направлялась группа Магды. Потом, пригнувшись, они стали карабкаться по отвесным скалистым ступенькам. Сначала все шло легко, скалы оказались не такими скользкими, какими они выглядели издали, а кустарник служил хорошей опорой. Но тут где-то совсем близко они услышали крик:
— Ондра! Румик!
— Тихо! — шепнул Ондра.
— Ни слова! — добавил Румик.
Но молчать ему удавалось с большим трудом, и через секунду он зашептал:
— В непроходимом лесу всегда так делается.
И, не ожидая согласия товарища, Румик приложил руки ко рту и издал гулкий звук, который и правда отдаленно напоминал зов кукушки.