— Варить леща? Его же надо жарить!
Он тотчас же взял на себя роль шеф-повара, и вскоре на всю округу раздавались его приказы девочкам. Виктор в запале хотел было закатать рукава, но после нескольких безуспешных попыток вспомнил, что на нем только майка. Тогда он снова энергично принялся гонять девочек-помощниц. Покончив с этим важным занятием, Виктор вернулся за рыбой, но не нашел от нее даже чешуи…
Рыба исчезла.
Черт возьми! Запруда осталась целехонькой, ни один камень не сдвинут с места, и не могла же рыба сама выбраться из запруды!
И все-таки она исчезла.
— Кто это сделал? — загремел Рацек.
— Я! — отозвался у него за спиной знакомый голос.
Рацек мог и не оборачиваться: голос принадлежал Ондре, кому же иному.
— Но я не нарочно! Честное слово! Я только хотел определить ее вес. Взял ее за хвост, а она как забила хвостом и…
— Вот вреднюга! — закричал в негодовании Виктор, готовый подраться с Ондрой не на жизнь, а на смерть.
Возмущение охватило всех. Патичка прыгал, не в силах выговорить ни слова, Зузка визжала, требуя возмездия. Власта била себя в грудь, пытаясь обратить внимание на свою испачканную блузку, которая тоже была на совести у этого негодяя. Даже Ивана показывала язык, правда не Ондре, а Даше, которая ее останавливала и тянула прочь, чтобы она не лезла в эту толкотню, где и ей может достаться.
— Рыба, рыба… — задумчиво бормотал Аква.
Его никто не слушал, но это его не смущало. Он, собственно, разговаривал сам с собой, чтобы уяснить ситуацию. Ему казалось, что не к чему поднимать так много шума из ничего.
Не успел Аква взвесить все обстоятельства и прийти к такому мудрому выводу, как Рацек не выдержал:
— Значит, опять Ондра. Ну-ка, иди сюда!
Ондра сделал шаг, одновременно с ним сделал два шага Карлик.
— Кто поймал рыбу? — спросил Карлик.
— Я, — ответил Эмиль.
— Значит, опять Эмиль! — как эхо, повторил Карлик вслед за Рацеком.
Рацек прищурил глаза, и минуту они оба, Радек и Карлик, стояли молча друг против друга.
Первым заговорил Карлик:
— Но теперь прав Ондра. Он вернул рыбу туда, где ей и положено быть. А у Эмиля не было права ее ловить, потому что у него нет специального разрешения.
Рацек помрачнел. Он всегда считал, что из Карлика выйдет хороший боксер — честный противник, — и вот смотрите-ка, Карлик выступил с ловким полуправдивым аргументом, а это, в конечном счете, все равно что на ринге нанести противнику запрещенный удар.
В этот момент раздался голос Магды:
— Правильно, Карлик, — сказала она с усмешкой. — Но только наполовину: Ондра вовсе не действовал из таких благородных побуждений, как ты утверждаешь, просто это самое обычное озорство.
— Нет шутка! — поправил ее Ондра.
— У тебя это почти одно и то же, — сказал Рацек. — У Эмиля я, разумеется, отберу леску. Но и тебя придется наказать.
— Как? — сразу вскинулся Карлик.
— Как найду нужным, — обрезал его Рацек. — И в другой раз не разговаривай со мной таким тоном.
И он, медленно повернувшись, отошел в сторону, размышляя о том, что от капитанства у Карлика закружилась голова. Пожалуй, лучше на время лишить его капитанского звания, надо немного сбить с него спесь. Нет, это тоже нечестный прием. Карлика выбрали капитаном сами ребята, от них и должна исходить инициатива. А если ребята промолчат?
Кто-то просунул ему руку под локоть. Он вздрогнул.
Это была Магда.
— Ну и морока!
Рацек прибавил шагу. У него было такое ощущение, что она над ним издевается.
— И да и нет, — отозвался он сухо. — Впрочем, подождем, — лицо у него прояснилось. — Река — самый лучший скульптор!
Магда тихо присвистнула. Она впервые услышала эту поговорку, очевидно придуманную самим Рацеком.
— Да, конечно, — согласилась она. — Именно у пловцов самые хорошие фигуры. Впрочем, у гребцов тоже.
Рацек засмеялся.
— Спасибо, но я имел в виду вовсе не это. Река переделает ребят, она выправит их характер. Только дай ей время. И мне тоже.
— Гм! — многозначительно пробормотала Магда. — Но, если ты вдруг попадешь в трудное положение, позови меня.
И она села в лодку.
Рацек долго смотрел ей вслед. Вот Магда провела лодку мимо скал. День клонился к вечеру, и нежные тени покрывали реку, деревья на противоположном берегу и лодку с улыбающейся девушкой у руля.
— Позови меня, — повторил Рацек тихо.
И тут, едва лодка с девочками исчезла за скалой, ему сразу захотелось крикнуть: «Магда, подожди! Я хочу тебе кое-что сказать!»