— Да, нам не попасть туда! — с отчаянием повторил Зика.
Рацек молчал. Ему было ясно, что Зика прав. Им туда не пролезть. Никому. Ни ему, Рацеку, ни Зике, ни Карлику. Стракош? Возможно.
— Стракош!
Стракош встал. Эмиль этого не видел. Он смотрел в сторону, на реку. Но он почувствовал, что Стракош поднялся, лодка закачалась. Теперь он заранее знал, что произойдет дальше.
— Ничего не выйдет. Мне туда не пролезть!
И тут Эмиль посмотрел на Рацека:
— Тогда попробую я.
3. Пещера
Лодку качнуло, так стремительно Эмиль поднялся. Затем он опустился на колени у входа в пещеру, и ему пришлось совсем втянуть голову в плечи, как это делает черепаха.
— Боком! — крикнул ему Стракош.
Эмиль просунул голову под сосну, затем одно плечо, другое, потом ноги. И проскользнул внутрь, ведь он был маленького роста. Смеялись же над ним: «падалица!»
Эмиль стиснул зубы и полез дальше.
— Подожди! Возьми с собой веревку! — закричал ему вслед Рацек.
Но Эмиль уже не слышал. В ушах гудело. Он уже забыл, что хотел только попробовать, можно ли пролезть в отверстие.
Теперь он в пещере и обязан идти дальше. Сердце его тревожно билось, и он боялся, что вновь вернется страх, охвативший его в лодке, боялся, что воскреснет в нем старый Эмиль, тот глупый Эмиль, который вечно боялся темноты и таинственных пещер. Нет, этому второму Эмилю здесь нет места. И Эмиль заставил себя двинуться дальше. Во рту он чувствовал сладковатый привкус крови. Значит, он опять прикусил губы. Как вчера… нет, как позавчера…
Он включил фонарик, который все еще висел у него на груди с той минуты, когда он заступил на пост дежурного. Как давно это было!.. Нет, только час назад!
— Быстрее возвращайся! — кричал ему Рацек.
Но он ничего не слышал.
— Ондра! Ондра! — звал Эмиль товарища.
Голос прозвучал приглушенно, но сейчас же отозвался каким-то странным эхом, измененным до неузнаваемости… Эмилю на минуту даже пришло в голову, не Ондра ли это откликнулся.
— Ондра! — кричал Эмиль еще и еще раз.
Он полз по подземной галерее на четвереньках, не сознавая, что она стала здесь выше и можно спокойно встать во весь рост. Галерея завернула, быстро суживаясь, но вот опять расширилась, перейдя в круглое просторное отверстие неправильной формы, с углубленным дном. Очевидно, когда-то здесь кружил могучий водоворот, вырывший это дно. Тут еще осталось несколько валунов, вымытых водой добела; наверняка это были те самые валуны, уносимые водой в ее вечном круговороте, что размыли скалу. Но об этом Эмиль не думал. Его тревожило одно: теперь он в той самой пещере, где должен быть Ондра. И попал он сюда гораздо легче, чем предполагал. Это наполняло Эмиля чувством радостного удивления. Значит, забираться в пещеры не так уж страшно! Намного страшнее сам страх. А самое страшное — остановиться на полдороге.
— Ондра! Ондра! — снова позвал он товарища.
Эмиль осветил своим фонариком все углы. На земле возле валунов он вдруг заметил одеяло Ондры и разбросанное сено. И больше ничего.
Пещера была пуста.
Эмиль перестал звать Ондру и застыл на месте, не зная, что же предпринять дальше. В этот момент послышался какой-то гул. Он грохотал во всей пещере, но, казалось, шел из какого-то определенного места. Эмиль направил в угол свой фонарик. В стене пещеры зияло отверстие, похожее на то, через которое он попал в пещеру. За отверстием чернела сплошная тьма.
Минуту Эмиль стоял в нерешительности. Где же Ондра? Он наверняка был здесь и даже спал в пещере. Но куда же он исчез? Куда перебрался?
Ондра мог или вернуться назад, или пойти вперед.
Да, третьего пути нет. Конечно, он вернулся обратно к реке, ведь Эмиль его нигде не встретил. Значит, через то, другое отверстие Ондра проник внутрь скалы.
Эмиль в растерянности морщил лоб. Но почему Ондра отправился туда?
Отбросив все сомнения и стиснув зубы, Эмиль решительно пошел в том же направлении: на полдороге останавливаться нельзя.
Эмиль перестал бояться, во всяком случае он боялся теперь намного меньше, чем когда в первый раз лез в пещеру. Довольно высокий подземный коридор шел под уклон. Эмиль продвигался, почти выпрямившись во весь рост, хотя и наклонив голову, словно чувствуя на своих плечах всю тяжесть горы.
Свет фонарика скользил по извилистым стенам пещеры, которые отсвечивали то красным, то золотым цветом, местами расступались, местами опять суживались, пока наконец… не кончились узкой щелью. Перед ней и остановился Эмиль.