— Вы обязательно должны им помочь. Скорее! Я же им обещал.
Его слушали нетерпеливо и даже с каким-то веселым любопытством. С какой это стати он их уговаривает, убеждает, точно они колеблются или им неохота!
— Хватит лишних слов, не задерживай! — не выдержал наконец Румик, засучивая рукава. — Мы готовы!
— Вот здорово! — подскочил Ондра. — Я же сказал им, что вы мировые ребята.
— А ты нет? — отозвался иронически Стракош.
— Конечно, и он тоже! — вмешался, вставая, Аква. — А теперь темпы, темпы!..
Рацек тем временем взвешивал все перспективы и опасности этой неожиданной задачи. Если двигаться против разбушевавшегося потока — дело скверное. Но мельница, к счастью, стоит на противоположном берегу; река разлилась и образовала здесь озеро. Яснее ясного. Он до мельчайших подробностей знал эту местность, знал, что придется учитывать мели в тех местах, где раньше расстилались луга. Да, решено, именно туда они поплывут. Он повернулся к лодкам. Мимо пробежала Магда. Он схватил ее за руку:
— Знаешь, чем дальше, тем интереснее. Оказывается, Ондра совсем не трусливый заяц. Так что остается один Рацек.
Он ждал, что она засмеется, но Магда совершенно серьезно кивнула головой:
— Чистая правда.
Рацек нахмурился. У него было такое чувство, словно кто-то заслужил порядочную взбучку, вот только неясно, кто.
Вскоре все расселись по лодкам. Тучи теперь обложили все небо, и в воздухе снова чувствовалась гроза. Но с той минуты, как они здесь вышли на берег, вода поднялась лишь немного. Обессилела ли она или готовилась к новому прыжку? Кто знает…
Зика стоял над «Альбатросом» и Аква — над «Уткой». Они ждали команды. А в стороне застыл Ондра, он тоже ждал…
— Ну, садись же! — мотнул головой Зика.
Ондра застыл в нерешительности.
— А почему ты?..
— Теперь я капитан.
Ондра вопросительно вскинул глаза на Рацека. Рацек кивнул головой. Что он хотел этим сказать? Что Зика действительно капитан или что ему, Ондре, можно сесть в лодку?
Недолго думая Зика схватил его за плечи и подтолкнул в лодку, так что лодка затанцевала, а Ондра повалился Патичке на спину. Патичка взвизгнул, как поросенок, но больше ради смеха. Как эхо, на лодке Магды взвизгнула в ответ Зузка. Но, пожалуй, с большим мастерством, чем Патичка. Все так и прыснули со смеху.
Лодки двинулись в путь. Поддавшись общему настроению, Румик, то есть отныне Сосак, затянул песню о смелых пловцах, в которую по незнанию текста то и дело вставлял неопределенные «трам-там-там, трам-там-там».
Вскоре песня сменилась разговором. Сосаку-Румику не терпелось поговорить с Ондрой по душам и сообщить ему сногсшибательную новость.
— Знаешь что? Мы теперь «Уткатрос». Ха-ха-ха!
Ондра не сразу понял. Пришлось вмешаться Франте-Мышке:
— Нет, мы «Альбаутка».
— Ну, так и быть! — великодушно разрешил Румик. — А все-таки «Уткатрос» звучит лучше. Это же отличный боевой клич. Кто услышит — сердце в пятки убежит. «Утята», скажем, крикнут: «Утка…» А мы ответим: «…трос». — Он снова повернулся к Ондре: — Теперь мы одна большая команда, хотя у нас две лодки. Ну, к примеру, у нашей республики тысяча самолетов. А ребята там, ну, в общем, летчики все настоящие друзья, хотя один летает в одном реактивном самолете, а другой — в соседнем. А назавтра, может, и поменяются местами. И у нас теперь будет точно так же. Смотри, Карлик сидит на «Утке». В общем-то, мы его пересадили, пусть знает… Хотя на соревнованиях, разумеется, не будет никаких дружков! А после соревнований мы снова вместе. И девчонки теперь тоже с нами! Мы еще их лодке придумаем имя. Ну, скажем… ну, я не знаю… «Червяк». А наш клич разделим на три части: «Утка-трос-вяк»!.. Нет, не пойдет. Ну, в общем, неважно. Мы вместе — и это главное.
— А ты чего же не скажешь, что ты теперь Сосак? — не удержался Патичка.
— Ну и пусть Сосак! — вспылил Румик. — У всех прославленных людей было много имен. Вот у Сципиона их было семь, мы учили про него в школе.
— Слишком большое количество имен иногда все дело портит, — пробурчал Зика. — У нас вот был пес Азор, так ему целых пять кличек дали. Отец требовал, чтобы Азора звали Неро, мама — Федра, наша Эва — Хняп, а я — Гуляш. Потому что он был такой красный, прямо как гуляш с перцем. Ну вот, мы не могли договориться и звали его каждый по-своему. Тогда он совсем ошалел и прыгнул под электричку.
Вот какой разговор шел на палубе «Альбатроса». Но и он вскоре затих, точно кто-то оборвал нить увлекательной беседы. Лодки свернули за холмы, закрывавшие до этого горизонт, и все вокруг сразу изменилось.