— А если нет? Пионервожатый ведь сказал, что без поручителей…
— Поручатся! Помяни моё слово, — убеждал дед внука.
— Ну как, поручишься ты за меня? — напрямик спросил Илья.
Дед посмотрел на костёр, сгрёб в кулак бороду и сказал:
— Я бы всей душой… Но… — Он махнул рукой. — В общем, не волен оставить свой пост. Мало ли что случиться может? Скотина забредёт или ещё чего…
Илья поднялся. Дед засуетился.
— Не посидишь ещё? Погутарим…
— Пойду, — сурово бросил Илья.
Стоило ехать в ночь, чтобы услышать от деда отказ. А если Макар Петрович проверит, вернулся ли Сип к отбою? Придётся выслушивать нотацию…
— Кавуны поспеют, милости прошу! — крикнул вдогонку Саввушкин-старший.
Илюха что-то буркнул в ответ и зашагал назад, к реке. Его волновала одна мысль — скорее вернуться на Пионерский. Как он ни был раздосадован, но пожалел, что простился с дедом не по-человечески. Если поразмыслить, то старик прав: очень он серьёзно относился к своим обязанностям. Дед и так не раз выручал Сипа и теперь не капризничал.
Илья шёл, не разбирая дороги.
И вдруг земля ушла у него из-под ног. Не успел Сип даже испугаться, как скатился куда-то по траве и запутался в гибких ветвях. В темноте он не заметил, что вышел на берег, который здесь круто обрывался к Манычу. Хорошо хоть не камни…
Илюха поднялся, потирая ушибленные места. И тут до него ясно донёсся мужской голос:
— Степ, слышь, вроде ветка треснула, а?
Затаив дыхание, Илья вглядывался в темноту.
Впереди поблёскивала река. В воде застыли две фигуры.
— Тьфу ты, — ответил другой голос, — все тебе мерещится. Ты сеть получше натяни, край ушёл под воду.
— «Мерещится, мерещится», — пробурчал первый голос. — Вот застукают…
— Не каркай. Саломатин ищет на островах. Сам же видел, как он пошёл на лодке вверх… Держи, говорю, крепче. Дёрнул меня черт с тобой связаться. Хуже бабы… — прошипел второй.
— Не связывался бы. Я не напрашивался.
— Хватит, не долдонь. Небось денежки щупать горазд. Можешь завтра катиться подальше.
— Будет тебе, Стёпа, — примирительно сказал первый голос. — Крупно сегодня фартит, а?
— Не сглазь. Добре взяли…
«Браконьеры! — молнией сверкнуло у Сипа в голове. — Вот гады! Ведь рыбнадзор на пять лет запретил лов сазана, а они его сетью таскают…»
Ближний мужик повернулся лицом к берегу, и Сип при лунном свете узнал Степана Колючина — известного на всю Тихвинскую дебошира и пьяницу.
Илюха, не помня себя от волнения, вылез из кустов и поднялся на обрыв. Сердце колотилось так, что казалось его стук слышен на всю округу.
Сип огляделся. И заметил рядом что-то поблёскивающее при лунном свете. Пахнуло бензином.
«Мотоцикл», — подумал Саввушкин. Действительно, это был мотоцикл с коляской. А в коляске лежало что-то мокрое, пахнущее тиной. Илья пощупал мешок. Сквозь мешковину ощущалось, как шевелится в нем крупная рыба. Сип провёл рукой по замку зажигания.
Ключ на месте!
Что его подтолкнуло, Сип не знал. Но решение созрело в одну секунду. Он вскочил в седло. Взревел мотор. И Саввушкина понесло мотать, бросать во кочкам.
— Стой! Стой, сатана! Убью! — полетел вдогонку страшный крик.
Это ещё больше подхлестнуло Илюху. Он выжал на всю катушку газ и, не оборачиваясь, помчался к спасительному костру деда…
Старик был ошарашен столь внезапным и странным возвращением внука.
— Деда, деда! — взволнованно крикнул Илья, осаживая мотоцикл около шалаша. — Браконьеры! Кажется, Колючин, второго не рассмотрел.
Дед ощупал мешок.
— Вот бандюги! Сколько рыбы… Кати к Саломатину.
— Он на реке, на островах… Колючин сам говорил.
— Тогда к участковому. А где энти бандиты?
— Прямо, под обрывом… Сбегут небось…
— Не сбегут. Я Колючина знаю. Пока сеть не выберет, не уйдёт. Жадюга, каких свет не видывал…
И дед с неожиданной для его возраста резвостью припустился в сторону речки. Сип развернул мотоцикл и помчался к станице…
Когда они с участковым инспектором милиции прибыли к Манычу, их взору предстала живописная картина.
Оба браконьера стояли в воде, стуча зубами от холода. Дед Иван держал их на прицеле ружья.
— Здорово, Степан! — крикнул с берега инспектор. — Попался-таки. Сколько верёвочке не виться, а конец будет…
— Кончай волынку… А ты, дед, опусти свой миномёт, — прохрипел Колючин.
— Выпустить их, милиция? — спросил дед.
— Пусть выходят, — усмехнулся участковый. — Не то насморк схватят…
РЕШЕНО ЕДИНОГЛАСНО
Горна Илюха не слышал. Когда Володя стал его за плечо трясти, Сип с трудом открыл глаза.
— На зарядку, — сказал Гулибаба.
И тут только Саввушкин вспомнил браконьеров, бешеную гонку по степи, участкового инспектора и деда, которые уговаривали Илюху остаться на ночь в станице.
— Макар Петрович после отбоя приходил, — сказал Володя.
Сип опустил ноги на пол, сунул в сандалии. Голова была тяжёлая, веки смыкались: до лагеря он добрался далеко за полночь.
— Ругался?
— Тебя спросил. А где это ты мотался?
— Потом расскажу, — пообещал Илья.
Он ещё окончательно не проснулся. И вчерашнее тоже казалось сном.
Но поведать о том, что произошло вчера на реке, Сип не успел. Гимнастика, столовка… Потом Андрей всех пригласил на сбор. Пионервожатый торопился.
Собрались в беседке. Саввушкин смотрел на эту затею обречённо — не было третьего поручителя. Плюс ко всему он вернулся поздно, нарушил слово, данное Макару Петровичу.
Илья оглядел ребят. Ваня Макаров подмигнул ему: помню, мол, не отступлюсь.
Пионервожатый открыл сбор. Объявил, что должны решить пионеры. Попросил высказаться. Не успел Володя подняться с места, как к беседке подошёл директор школы с инспектором рыбнадзора Саломатиным.
— Саввушкин здесь? — спросил Макар Петрович.
У Ильи упало сердце.
— Да, — ответил Смирнов. — Вот…
— Прошу, товарищ Саломатин. Как раз весь класс в сборе…
Саломатин снял фуражку, вышел на середину беседки.
— Кто Саввушкин? — Он оглядел седьмой «А».
Илья встал:
— Я.
Инспектор рыбнадзора приветливо улыбнулся.
— Ну, спасибо, Илья. — Он протянул Сипу руку. Тот робко вложил в неё свою пятерню. До него дошло, почему улыбается Саломатин, улыбается Макар Петрович. А инспектор уже обращался ко всем, не выпуская Илюшиной руки: — Молодец ваш Саввушкин, настоящий герой…
Ребята недоуменно переглянулись. А Саломатин торжественно произнёс:
— От имени рыбнадзора выражаю благодарность Илье Саввушкину за поимку злостных браконьеров… А также ему будет вручён подарок…
Тут Илья вспомнил, для чего они тут собрались, и у него сверкнула идея.
— Не надо подарка! — выкрикнул он. — Поручитесь за меня!
Саломатин ничего не понимал. Затараторил Володя Гулибаба, загалдели ребята. Инспектор рыбнадзора растерянно оглядывался вокруг.
— Тихо! — крикнул Андрей. — Прошу тишины.
Все разом смолкли. Смирнов спокойно объяснил инспектору, в чем дело.
— Поручиться за такого хлопчика? Да я с удовольствием! — сказал Саломатин.
— Кто за то, чтобы досрочно допустить Илью Саввушкина к работе? — спросил пионервожатый.
В воздух взметнулся лес рук.
На работу Илья шагал со всей бригадой. Макар Петрович и Андрей советовали хорошенько выспаться после такой трудной, героической ночи. Сип наотрез отказался.
Какой может быть сон! Саввушкин шагал по мокрой от росы траве, и ему хотелось петь.
Вот и ферма. Вася приветствовал ребят довольным похрюкиванием. В соседних загонах возились, повизгивали поросята.
Илюха хотел сразу же зайти к борову, но Маша Ситкина строго сказала:
— Сип, мыть руки! Халат!
Саввушкин посмотрел на неё радостными, счастливыми глазами.
— Есть! — крикнул он.
И вприпрыжку побежал переодеваться.