Неудачники на секунду замерли и тут же застонали. Вернон улыбнулся птице:
– Да, да, мы знаем. Разве ты не фантастическая птица? – Попугай нахохлился и закрыл глаза, а Вернон положил ладонь на голову Лейлы и представил её своей знакомой:
– Это моя дочь. Лейла.
– Привет, – сказала она, пожимая тёплую руку Сандры.
– Рада познакомиться с тобой, – мягко ответила женщина.
– А этот красавчик, – Вернон взял Картера за плечо и вывел чуть вперёд, – мой двоюродный племянник, его зовут Картер Локк.
– Локк? – уточнила Сандра. – Как…
– Да, сын Лайла, – ответил ей Вернон. – Он тоже живёт с нами. Наша семья растёт как на дрожжах. И это здорово!
Картер удивлённо таращился на Сандру.
«Должно быть, он в шоке, – подумала Лейла, – что она знает его отца».
– Это Тео Штайн-Мейер и Ридли Ларсен, а вон там, чуть подальше, наши «золотые» близнецы Олли и Иззи. Все они – наши близкие друзья.
– Вы были знакомы с отцом Картера? – спросила Лейла Сандру.
– Да, – ответила она. – Он был мне как брат.
– Брат?! – усмехнулся Вернон. – Я бы скорее подобрал совсем другое определение для ваших отношений.
Сандра хмыкнула.
– О, Данте, ты совсем не изменился. Всё ещё ищешь смысл там, где его уже нет!
– Смысл есть во всём, – ответил Вернон и взял её за руки. – Просто я его вижу там, где не видят другие.
Тут Лейла бросилась к стойке и схватила со стены фотографию в рамке. Все уставились на неё так, будто она сумасшедшая, но девочка не обращала на окружающих никакого внимания. Она протянула старую коричневатую фотографию Сандре.
– Это вы, – сказала она, показывая на девушку в правом нижнем углу. – Это же вы, да?
На фото девушка сидела в окружении Данте, Лайла, Бобби и других членов «Изумрудного кольца» – клуба волшебников, в котором в юности состоял мистер Вернон. Собственно, этот клуб и вдохновил её собрать «Волшебных неудачников». Девушка на фото держала в руках хрустальный шар, тот самый, что был вышит на её тёмно-красной бархатной сумочке.
Сандра от удивления приоткрыла рот.
– Боже мой, Данте, ты хранишь это фото столько лет?!
– А как же! У меня больше не осталось ничего от вас, моих лучших друзей. – Какие оттенки эмоций звучали в его голосе! Тоска? Грусть? – Больше ничего не осталось от нашего клуба.
– Значит, вы тоже были членом «Изумрудного кольца»? – спросил Тео Сандру, пытаясь узнать в молодой девушке на фото их нынешнюю гостью.
– Была, – кивнула она и отдала фотографию Лейле. – У меня остались самые тёплые воспоминания о наших играх в старом доме. Это было моё детство.
– А каким тогда был мистер Вернон? – спросила Ридли. – Таким же странным, как и сейчас?
– Странным?! – переспросил Вернон и с любопытством взглянул на Ридли.
– Конечно, вы странный, мистер Вернон, – ответила она, – но это то, что мне в вас так нравится!
– Да, Данте и тогда был таким же странным, как и сейчас, – сказала Сандра. – Впрочем, как и все мы. Как же все этим гордились!
Вернон согласился с ней.
– Это правда, так оно и было.
– А что вы можете нам сказать о Боссо? – вдруг спросил Тео. – Он недавно появился в нашем городе. И он совсем не такой хороший.
Вернон кашлянул и закрыл дверь магазина.
– А что, если нам всем выпить прохладного чая и поговорить? У нас ещё осталось немного печенья.
– Прекрасное предложение, – ответила Сандра.
– Картер, Тео, не могли бы вы поднять из подвала складной столик? Можете прямо на лифте. Устроим пикник прямо здесь, в магазинчике, – распорядился мистер Вернон, поднимаясь в квартиру по спиральной лестнице. – Лейла и Ридли, составьте компанию Сандре, – подмигнул он. – А ты, Сандра, оставайся с девочками.
– О, Данте, – хихикнула она, – в отличие от многих, я не училась искусству исчезать.
Шесть
Пока мистер Вернон готовил в квартире закуски, Сандра вместе с компанией Неудачников сидела за маленьким складным столиком в задней части магазинчика.
– …А затем, – рассказывала Лейла историю о похищении алмаза в гостинице «Королевские дубы», – один из прихвостней этого Боссо ударил моего отца по голове! Но мы все знали, что должны спасти его.
Сандра с замиранием сердца слушала рассказ и не могла поверить, что друзья её детства станут такими врагами.
– Бобби, – наконец призналась она, – всегда был такой… немного сложный.
– Сложный – довольно интересная характеристика его личности, – заметила Ридли.