— Ты носишь чулочки? — Игриво спросил меня мой приятель.
— Не-а, не ношу, — честно призналась я. — Они с меня сваливаются, если только не приклеить их «Моментом».
— А я ношу, — заговорщицки шепнул мне Макс и оттянул джинсы, из-под которых выглядывал пояс для чулок.
— Тогда тебе надо не джинсы носить, а мини-юбку и каблуки, — Мне становилось все смешнее и смешнее, и я уже начинала всхлипывать.
— А у меня и каблуки есть! — Обрадовал меня мой знакомец и достал с заднего сиденья туфли на гигантском прозрачном каблуке, в которых кривляются у шеста стриптизерши.
— Круто! — Сказала я. — А стриптиз будет?
— А ты хочешь? — На лице Макса отразилась такая мольба, что мне ничего не оставалось, как обреченно сказать: «Конечно!»
Видимо, пришло время отрабатывать коньяк и мандарины.
Макс просветлился лицом и одним умелым движением стащил с себя джинсы. После чего надел туфли и начал игриво ерзать дохлой попкой по кожаному сиденью.
— Ну, ты что, в машине танцевать будешь? — Нагло возмутилась я. — Иди уже на улицу танцуй!
Вообще-то, я пошутила. Нет, честно, я не ожидала, что этот придурок распахнет дверцу машины и выскочит наружу. Это было фееричное зрелище: мужик, сверху одетый в полосатый свитер, а внизу в женские трусы и пояс с чулками, танцевал эротический танец на дороге при свете фар. Я бы не назвала этот танец зажигательной джигой, скорее, он напоминал одиночный вариант ламбады. «Танцор» вилял бедрами, и выделывал такие па своими кривыми тощими ногами, что я сидела в машине и плакала от смеха.
«Эх, Саша Барон Коэн это не видит, — с сожалением подумала я. — Он бы со своим „Бруно“ удавился!»
Пьяная компания на балконе ближайшего дома получала истинное наслаждение, наблюдая этот перфоманс вместе со мной и, когда выступление закончилось, громко захлопала и стала кидать в Максимку конфеты, а он счастливо раскланивался, делая нелепые книксены.
После чего сел в машину, все тем же привычным движением натянул джинсы и повернулся ко мне:
— По домам?
— Ага! — Ответила я с мыслью, что этот Новый год я определенно запомню.
В 3 часа ночи я вернулась домой. Устало смыла косметику, надела старенький фланелевый халатик и собралась было лечь в постель, но тут раздался звонок в дверь. На пороге стояла Юлька.
— Привет! — Сказала она, протягивая мне шампанское и тарелку с салатом. — Мои еще в час спать улеглись, я тебе звонила, но связь не работает. Поэтому, приехала без звонка, извини. Была уверена, что ты не спишь.
— Уже нет, — вздохнула я.
— Ты понимаешь, я впервые за 14 лет справляю Новый год без мужа. — Мне одиноко и страшно. Я не знаю, как это — быть одинокой женщиной.
— Ну, в целом довольно паршиво. Но быстро привыкаешь. — Попыталась я утешить подругу.
— Я постоянно думаю, что я сделала не так. Почему мне предпочли другую?
— Да не «почему»! — Отмахнулась я. — Просто закрылась одна страница твоей жизни, откроется другая. Ну, вспомни, разве ты была счастлива последние пару лет? Может, и хорошо, что все так разрешилось?
— Да, моя лодка давно дала течь, — с горечью сказала Юлька. — Но одно дело — дырявая лодка, и совсем другое, когда она идет ко дну, а ты остаешься барахтаться один, без опоры под ногами. Мне хочется выть от бессилия.
— Прости его и пусти обратно, — пожала я плечами.
— Считаешь, я не думала об этом? — Юлькины губы задрожали. — Но как мы сможем жить дальше? Теперь, когда я знаю о его сексуальных пристрастиях и его изменах? Я же постоянно буду это помнить! А он? Он же не станет другим! И как только он будет выходить за порог, я буду думать: какую еще извращенку он сейчас хлещет кожаным ремнем?
— Пусть он хлещет ремнем тебя, — предложила я.
— Что ты, у него же даже мысли не возникло, что я тоже женщина и могу принять его закидоны! — Развела руками Юлька. — Меня забраковали! Я не гожусь для того, чтобы пороть меня по заднице! Мой удел — стирать, готовить, убирать и растить детей! Я же для него не женщина, а кухонный комбайн!
— А что ты хотела, синдром Мадонны и Шлюхи. Жена неприкосновенна, она этими губами детей целует, поэтому для сексуальных утех нужна шлюха. Самое интересное, что они это делают действительно из любви.
— Понимаешь, если бы он просто с кем-то переспал, я бы пережила. Но он вступил в отношения, он полюбил другую! Нет, я не могу его простить! — Подвела итог подруга.
— Ну, тогда давай закроем тему. Сегодня Новый год и я предлагаю выпить по бокалу шампанского.
Мы быстро накрыли стол, разложили по тарелкам салат, и налили шампанское в чайные чашки.
— Боже, ну как ты живешь? — Возмутилась Юлька. — У тебя даже нет двух целых бокалов! Я обязательно подарю тебе бокалы под шампанское.
— Не надо, — отказалась я. — У меня полный шкаф одноразовой пластиковой посуды. Она не бьется!
Мы чокнулись, но не успели пригубить шампанское, потому что раздался требовательный звонок в дверь. Юлька вопросительно посмотрела на меня, я пожала плечами и пошла открывать. На пороге стояла запыхавшаяся Лилька с бутылкой виски в руке.
— Вадим меня бросил, ушел прямо из ресторана. Все кончено. А твой чертов телефон молчит! — Выпалила она. — И ты не можешь оставить меня одну в эту ночь! Мы будем пить, пока не сдохнем! — Ну конечно, с чего это Лильке жалеть мою печень?
Она прошла мимо меня и толкнула дверь в комнату, где с чашкой шампанского в руке сидела Юлька.
— Круто! — Оживился Вредитель и достал поп-корн, удобнее усаживаясь на краю шкафа. — Может, опрокинем пару цветочных горшков? — С горящими глазами предложил он мне. — Будет женская борьба в грязи?!
— Заманчиво, конечно… — Задумчиво ответила я. — Но знаешь, мы должны иметь сострадание!
Молчание было долгим.
— Девочкиии! — Сказала я, прерывая паузу. — Лично я ничего не имею против женского бокса, но соседи у меня нервные. Давайте, вы пойдете на улицу, и поговорите. Вот там еще один целый рекламный баннер остался.
Юлька молча встала, накинула на плечи норковую шубку, подумала, сняла шубку, надела мой джинсовый плащ и, махнув Лильке подбородком, гордо пошла к выходу. Лилька понурила голову и поплелась следом, потом, что-то вспомнив, вернулась и сунула мне в руки принесенную бутылку.
Через полчаса я не выдержала, взяла вискарь, 3 пластиковых стаканчика и спустилась вниз. Улица, усыпанная мишурой, битым стеклом и слабопереваренным салатом «Оливье» была пустынна, лишь где-то пьяные женские голоса выводили нестройным хором последний хит Муз-ТV: «Комууу? Зачееем? А мы им посвящаааем жизнь!». Я зашла за угол, где на поребрике сидели мои подружки: у Лильки было расцарапано лицо и разбита губа, у Юльки расцветал багровый синяк под глазом. Они сидели в обнимку и пели на всю улицу. Я разлила спиртное по стаканам и сунула им в руки.
— Ну что, Дубцова и Гагарина, кто хочет сказать тост? — Спросила я.
— С новым счастьем! — Радостно объявила Юлька.
Глава 3. Новогодние визиты, часть 1
Pavel Shmelev, 34 в 22–30:
«Несчастная ты!»
Pavel Shmelev, 34 в 22–45:
«Ну, и долго мне ждать ответа?!»
На следующий день я проснулась поздно. Заняться было нечем, я не спеша убралась в комнате, помыла посуду и доела заветренный салат.
Девчонки уехали от меня под утро. Мне казалось, они стали еще более близкими подружками, чем были до этого. Их обеих бросил один и тот же мужчина, оказалось — это сближает. Теперь у них была общая тема для разговоров, и я была счастлива, что, наконец-то, избавилась от чужих страстей.
Новый год, как и следовало предполагать, не принес ничего нового, кроме недели каникул. Я смотрела в окно: на улице шел мелкий, редкий снежок, который таял, едва коснувшись асфальта. Было скорее мокро, чем холодно, и необходимость покупать зимнюю одежду отпала сама собой, что очень экономило финансы. Было забавно смотреть на барышень в дорогих норковых шубах, которые истекали потом при плюсовой температуре или уныло мокли под дождем, но желание прихвастнуть обновкой было сильнее здравого смысла.