Я сначала стеснительно, потом понаглее, затем и вовсе с пристрастием расспрашивала Кастанеду, что это за книги и карты он принес, почему я русская, но не понимаю язык, который называется русским в книгах… Почему? Почему? Почему?
Он смотрел на меня так ласково и снисходительно, будто я ученица первого класса второй четверти, а то и вовсе макака обыкновенная… И устав пересказывать историю тех или иных материков, стран, правителей, имена которых мне ничего не говорили, принес большую, почти метровую книгу, унести которую мог бы малыш весом полтонны, с красующимся детским разноцветным шрифтом на обложке «Азбука».
– Это дедова! – улыбнувшись, гордо сказал Кастанеда и сам, словно добрый римский дедушка, уселся с ней за стол и пригласил меня на стул рядышком – изучать алфавит. Я опешила, не зная, издеваются надо мной или реально хотят показать нечто удивительное.
Но так как до сего момента ни Матушка Зима, ни ее супруг ни разу ни словом, ни делом не выразили никакой враждебности или пренебрежения, я, словно заправская внучка, подошла-таки к доброму дедушке с римским, как у Цезаря, профилем, который успел уже открыть гигантский букварь на странице, где значилась первая буква алфавита «Р».
– Почему Рэ? – удивилась я, припоминая, что даже у разных славян или язычников или еще кого-то допотопного, в которых я ни черта не разбиралась, первая буква всегда шла «А». Асьм есть Царь, – сразу вспомнился советский фильм про Ивана Грозного, который, кстати, присутствовал и на картах, и в списках, но его периодически звали другим именем – Бальтазар.
– Славяне – это не нация или народность, а группа людей, объединенных схожей речью и культурой, что едино, – услышав мои немые вопросы, как ни в чем не бывало рассказывал Кастанеда. – На одной плоскости Земли еще совсем недавно все люди были славянами. И первая их буква, то есть БОК-ВО, где во – это ово, овуло – зарождающий многообразие Бог-бок являлся РЦЫ. Многие сегодняшние нации, включая тех, кого зовут славянами, имеют отголоски прошлого и зовут своих богов Ра, Рассвет, Рама… А «Рэ» – это другая буква, она тоже божественная и волшебная, но отвечает за иное, следует дальше, – он внимательно посмотрел на меня, усваиваю ли я информацию. Я молчала, усваивая и не переваривая. – Изначально в алфавите имелись буквы в количестве 151, как туков сердца*. Именно поэтому каждый мог читать, слушать, понимать, телепать другого без слов, ведь сердца-то у всех тукают одинаково. Родилась телепатия. С первой же войной, разделившей индоевропейские группы между собой, у многих пропали телепатические способности и общий алфавит. У кого-то осталось двадцать шесть букв, у кого-то тридцать, у нас еще недавно до красного террора было сорок девять, но большевики упразднили до тридцати трех.
Я хотела что-то спросить, но потом махнула рукой. Мол, продолжайте, что я буду спрашивать, когда с первых же слов ничего не понятно: красные с белыми уже перепутались и слились в один террор.
– Телепатия, – он продолжал медленно и монотонно, листая красивые разукрашенные страницы букваря, на которых красовались жар-птицы, слоны, крокодилы и еще какие-то неизвестные твари в густой растительности. – Теле – это тело, то есть понимание материи того, кого ты читаешь или слушаешь, или зришь, или телепаешь, телом прилипаешь… – он улыбнулся, а я прыснула от смеха.
Такое странное слово «телепаешь», обычно его произносили люди из провинции, над которыми всегда посмеивались за подобные странные словечки. А тут, оказывается, нормальное научное слово.
– Да, – опять, будто услышав мои мысли, подтвердил Иван Егорович. – Ведь и телевизор ваш от этого. От «теле» и «визор»: видеть разнообразное движение. Поэтому в нашей школе мы перво-наперво учим телепать, хотя дети с рождения телепаты: умеют видеть и чувствовать азбуку в туках сердца*.
– Туки сердца… – обалдело произнесла я. – Никогда б не подумала. То есть вы меня сейчас телепаете и до этого телепали, а я вас нет, да? – беззлобно спросила я, чувствуя себя почти голой и облапанной, то есть обтелепаченной.
Кастанеда рассмеялся.
– Если ты чуть-чуть потренируешься, ты тоже сможешь. Это не так сложно, особенно с теми, кого любишь. Телепатия наступает быстро. Нужно только начинать с миром. Смотришь на человека и внутренне ему говоришь: «Здравствуй! Я с миром. Не причиню вреда», и если искренне – его душа к тебе обернется.
– А кто не умеет телепать, что делать? Ну… я вот не телепаю… кто я и как жить?