— Ну, а швейцар?
— Признаюсь, я заподозрил было его. Но вскоре я должен был отказаться от этого подозрения. Оказалось, что этот человек, во-первых, служит у них с детства, получает хорошее жалование, успел сколотить себе порядочные деньжонки и пять лет тому назад купил себе усадьбу с землей за восемь тысяч. Деньги эти добыты самым честным путем, из получаемого жалования и чаевых от многочисленных гостей князя. Во-вторых — голос и горе этого старика так искренни, словно он, в лице княжны, сам потерял свое собственное любимое детище.
— Но тогда… — начал было я.
Но Холмс перебил меня.
— Значит, она не проходила ни через парадный, ни через черный ходы.
— Иными словами, выскочила в окно?
— Погодите! Итак, дойдя до этого вывода, я поставил два вопроса: по своей или по чужой вине исчезла княжна и как она исчезла?
— Интересно!
— Первый вопрос еще не решен, так как это финальный вопрос в этом деле. Но на второй вопрос я, кажется, уже нашел ответ. Если княжна не вышла через обе выходные двери, то она должна была исчезнуть через одно из окон. Придя к этому выводу, я осмотрел все внутренние и наружные подоконники, все карнизы, даже крышу и чердак, ища где-нибудь ее следов. Но сколько я ни бился, сколько ни старался, я не мог найти ничего. Два раза я сталкивался с Натом Пинкертоном. Он идет почти тем же путем, которым иду и я. Он обыскал всю спальню и будуар княжны, но и там не получил ничего. Тогда я сказал себе: — «княжна исчезла не через двери и не через окна!..»
— Но как же тогда? — удивленно воскликнул я. — Ведь не в пар же она превратилась!
— Вот тут-то и надо было найти разгадку! Мне пришло в голову, что в доме существует потайной ход.
— Потайной ход?
— Да.
— И вы нашли его?
— Сейчас скажу. Прежде всего я обратился с этим вопросом к самому князю. Но он категорически заявил мне, что решительно не может дать никакого ответа на этот вопрос. Этот дом был куплен его отцом, в день его свадьбы. Таким образом, он как бы достался ему в приданое двадцать два года тому назад.
— А кто им владел раньше?
— Этот-то вопрос я и задал сам себе. И лишь только этот вопрос запал мне в голову, я стал работать в этом направлении.
VI.
Холмс с минуту помолчал.
В это время мы переезжали Дворцовый мост.
«Итак, я стал искать старого хозяина. Оказалось, что домом владел раньше некий Пустоплетов, отставной военный, проживавший последнее время в Царском Селе и умерший с полгода тому назад.
Вчера утром я съездил туда. После него осталась вдова, почтенная старушка, но она ничего решительно не знает о постройке. Однако от нее я узнал, что дом этот ее покойный муж купил у ксендза Машковского.
На мой вопрос, не знает ли она чего-нибудь относительно того, что в доме существует тайный ход, она сказала мне, что действительно слышала еще от покойного мужа, что он заметил какой-то ход, но какой — ей не говорил.
Тогда я спросил ее, кто знает про существование этого хода?
Она ответила: — „единственно, кто мог бы ответить вам на эти вопросы, так это мой муж и сын. Но… муж мой умер, а сын…“
Она махнула безнадежно рукой.
Тогда я стал расспрашивать ее о сыне.
Он был у нее единственным. С раннего детства он стал обнаруживать склонность к порокам.
Отец еле-еле выручил его из нескольких скандальных историй, но затем он куда-то исчез и явился лишь тогда, когда отец умер.
Затем, получив свою долю наследства, он снова исчез и, с той поры, от него не было ни слуха, ни духа».
Шерлок Холмс немного помолчал и снова заговорил:
— Для меня теперь ясно, что княжна исчезла через потайной ход. Вопрос другой: ушла ли она по своей доброй воле или ее увели силой, но она исчезла именно этим путем.
— Конечно! — воскликнул я. — В этом не может быть никакого сомнения!
— Сейчас мы в этом убедимся! — с улыбкой произнес Холмс.
В это время извозчик остановился перед подъездом дома князя, и мы выскочили из пролетки.
Очутившись в княжеской квартире, Холмс попросил вызвать самого князя.
Через несколько минут он вышел к нам и попросил нас к себе в кабинет.
Он был красивый мужчина, лет сорока восьми, высокий, изящный, с властными, солидными манерами.