Ещё дважды арену заливало ослепительное пламя, только на этот раз оно совсем не причинило никакого вреда. Поняв, что это не работает, глава Конклава выпустил из руки луч энергии, пытаясь прожечь им щит Рин.
Стив мог поклясться, что она ухмыльнулась в этот момент. На мгновение, не больше, укрывавший дворфийку магический купол, стал зеркальным. Луч Артозиуса отразился в него самого.
Впрочем, старик оказался не так прост: быстро сориентировавшись, он отменил заклинание и отскочил в сторону. Луч прошёл мимо, оставив на стенах зала несколько глубоких борозд.
На этот раз атака Рин не задохнулась ещё в зародыше, но, несмотря на все старания, Артозиус смёл рой сосулек, летевших в него, словно мошкару. Делал он это, не особо заботясь о том, что часть из них полетела прямо в зрителей.
Затем дворфийка вновь перешла к глухой обороне. Артозиус, может, не был сам по себе могучим магом, но зато у него имелся опыт, усиленный философским камнем, и, как опасался Стив, конечный расклад был совсем не на стороне его подруги.
Судя по всему, Рин так же это понимала. Но делала она что-то странное, словно проверяя возможности своего противника. То почти на минуту уходила в совсем непроницаемую оборону, то, напротив, рвалась в атки одна безумнее другой.
Стив не сразу понял, чего она пытается добиться. Рин проверяла Артозиуса, а точнее его философский камень, определённо находившийся у него под одеждой — об этом явственно говорило рубиновое свечение оттуда, появлявшееся в моменты напряжения.
«Она пытается перегрузить камень!» — сообразил Стивен.
Любой артефакт можно было «перенапрячь», потребовав больше, чем он способен был предоставить. Возможности философского камня были очень широки, но отнюдь не безграничны. Сам по себе этот артефакт вообще не обладал какой бы то ни было силой, зато многократно усиливал своего владельца.
Необходимо заставить Артозиуса попытаться сделать нечто совсем уж превосходящее его возможности. И, судя по действиям Рин, которая уже несколько минут пыталась собраться с силами, несмотря на атаки главы Конклава, именно это она и собиралась провернуть. Стив скрестил за неё пальцы на удачу.
До него самого никому дела не было: все присутствовавшие оказались полностью поглощены происходящим на арене. Оно и понятно: его-то они могут схватить в любой момент, а вот такую битву не каждый день увидишь.
Рин тем временем закончила свои приготовления. Отразив очередную атаку Атозиуса, на этот раз состоявшую из разноцветных молний, она, неожиданно для него, развернулась на месте и побежала по краю арены, постепенно набирая скорость. В этом ей определённо помогала магия, потому как хоть дворфийка и занималась бегом, вряд ли была способна на своих двоих обставить скачущую лошадь.
Артозиус кидал в неё заклинания, но попросту не попадал. По крайней мере в саму Рин — зрителям-то доставалось изрядно. Даже Стива, стоявшего совсем не в первых рядах, несколько раз обдало, к счастью это был всего лишь горячий воздух, а не смертоносные лучи или какие-нибудь сосульки.
Дворфийка же всё ускорялась и ускорялась, постепенно сужая свой маршрут вокруг главы Конклава, образуя тем самым что-то вроде вихря, из которого в Артозиуса летели простенькие, скорее раздражающие заклинания. Ему с такой скоростью вращаться было не по силам, поэтому он сделал единственно возможное в такой ситуации — решил атаковать во все направления сразу.
Несколько секунд наверняка всё шло так, как Артозиус и ожидал: во все стороны полетели молнии, уже знакомые лучи, волны пламени и прочий арсенал любого уважающего себя мага. Но затем…
Вначале раздался звон, словно кто-то разбил о стену графин. Учитывая, что грохот от заклинаний стоял неимоверный, перекрыть его было совсем непросто, что о многом говорило. Артозиус замер, словно поперхнувшись, на его лице читалось искреннее удивление вперемешку с осознанием только что произошедшего. Рука же предводителя Конклава устремилась к груди — туда, где по логике должен был располагаться философский камень, а сейчас разливалось пятно малинового цвета.
Именно в этот момент из вихря выскочила Рин с перекошенным лицом, занося кулак и крича при этом:
— Я — Рин Тарстворт, а ты лишь старый мошенник!
Удар усиленный магией вышел что надо — глава Конклава, кувыркаясь, пролетел несколько десятков метров, сшибая как ограду арены, так и гостей. Судя по тому, что увидел Стив в конечной точке падения, в ближайшее время новых прорывов на поприще создания философского камня ожидать больше не приходилось.