— А почему бы и да? — развёл руками Форли. — Она вроде безобидная… в смысле, убивать не убивает, разговоры у неё странные, но не думаю, что это будет важно.
Повисла пауза. Наконец, немного придя в себя, Стив спросил:
— Думаешь, согласится?
— Смотри какая штука, — принялся рассуждать маг, — в прошлый раз мы просили помощи, и Карен помогла. Я подозреваю, не только в своих интересах или тем более по доброте душевной, но и потому, что руна её к этому обязывала. Главное — не напортачить с тем, что мы от неё попросим, а остальное не важно.
— Ну да, ну да, а то что мы собираемся впрячь, как её там — а, точно! — валькирию за кассу, это, конечно, мелочь, — заметил Стив.
— Ты что, против? — удивлённо переспросил Форли.
— Да не, валяй. Просто обычно у нас есть голос разума, который твердит, что подобное не стоит делать, вот я и подменяю его.
— А-а-а. Вот оно что. Правдоподобно получается. Ладно, пойду в подвал, чертить.
— Позови, как начнётся.
***
— Я могущественная вневременная сущность, проводник из мира живых в мир мёртвых! Я общалась с королями и королевами, колдунами и некромантами! Был даже один буддист, но ЭТО…
— Девушка, вы будете считать мою скидку или мне пожаловаться вашему руководству? — с вызовом спросил у возмущённой Карен один из покупателей, бросая многозначительные взгляды на Стивена.
Тот сидел с огромным трёхэтажным бутербродом наперевес и, явно упиваясь происходящим, наблюдал за всей этой сценой. Поняв, что конкретно в этой ситуации его вмешательства уже не избежать, он сказал:
— Не переживайте, мы вычтем вашу скидку у неё из зарплаты.
Взгляд Карен, которого он удостоился в следующую секунду, вполне мог прожигать металл. Однако не прожигал. Как заверял Форли, на данный момент «валькирия» была абсолютно безобидна, и если с руной в подвале ничего не случится, то так и будет дальше.
Сам маг после ритуала призыва откровенно вымотался и запросил отдыха, благо теперь был кто-то, кто мог бы его подменить.
— Шоколадку хочешь? — откровенно издеваясь, поинтересовался Стив, провожая взглядом так и не получившего свою скидку покупателя, но всё равно ушедшего довольным после слов о том, что кого-то чего-то лишат.
— Ты в курсе, как долго ты будешь об этом всём жалеть? — с вызовом спросила Карен.
— Всю оставшуюся долгую и полную приключений жизнь? — пожал плечами Стивен, отламывая кусок шоколада и ловко закидывая его себе в рот. — Смотри на вещи позитивнее: в коем-то веке ты общаешься не с ноющими трупами, а с живыми людьми.
— Ты станешь следующим «ноющим трупом», если вы немедленно меня не отпустите!
— Как только закончится рабочий день, ты вольна идти куда тебе угодно, вплоть до следующего утра. Недельку нам подсобишь, и мы сотрём руну.
— Вы, два идиота, хоть представляете к чему это может привести?!
— Что, люди перестанут умирать?
— Нет, конечно, но…
— Значит, неважно, — отмахнулся Стив. — И повежливее с покупателями, а то без зарплаты останешься.
Он положил шоколадку рядом с Карен, собираясь отправиться в свой вечерний променад «лавка — таверна Танцующий Дикобраз». Девушка, заграбастав себе шоколад и прошипев что-то себе под нос, уселась на стул за кассой в ожидании следующего покупателя.
На улице было холодно, под ногами скрипел снег, а небо было чистым и мерцало миллиардами звёзд. Даже циничного Стива эта идеалистическая картина проняла.
— О, звезда упала! — удивлённо сказал он сам себе, наблюдая за росчерком в небе.
Вспомнив, что в такие моменты принято загадывать желания, Стивен поспешил придумать нечто эдакое, чтобы результат получился без подвоха, как оно обычно бывает с желаниями. Проделав это, он, беззаботно насвистывая какую-то мелодию, побрёл дальше, не оглядываясь.
Очень зря, ведь оглянись, то заметил бы, что на том месте, где он только что стоял, вихрем закружился снег, посыпались во все стороны разноцветные искры, а затем на кучку снега упала пузатая бутылка с чем-то тёмно-бордовым внутри.
Вихрь некоторое время кружил вокруг неё, словно изучая, а затем двинулся дальше, то и дело заглядывая в окна. Многие из них, особенно украшенные разноцветными шарами, лентами и прочей продукцией из лавки Стива и Форли, при этом принимались трястись, как от сильного ветра. Улица за улицей, вихрь изучал огромный город и каждое окно в нём.
К утру он добрался до самого центра города — площади перед собором Всеотца. Бесцельно покружив по стёклам его витражей, вихрь, обнаружив небольшую щёлочку, ведущую внутрь, скользнул туда. Там ему повстречался храпящий старик в окружении нескольких бутылок.