Братьям повезло: по словам Ронгара — владельца «Танцующего Ежа» — гость ещё был здесь.
— Вы уж уберите его… куда-нибудь, — посетовал тавернщик.
— Чего это вдруг? — удивился Стивен.
Ронгар был готов за звонкую монету мать родную продать, а уж по поводу тех, кто снимал у него комнаты на втором этаже заведения, уж точно не испытывал никаких предубеждений. Опять же, до тех пор, пока они исправно платили.
— Странный он какой-то, невзрачный, серый, — качая головой, объяснил владелец заведения. — Вот набедокурит, как его страже потом сдавать? Я лица его даже не помню!
— Это мы исправим, — успокоил тавернщика Форли.
Бессмертный незнакомец обнаружился на втором этаже в отведённой ему Ронгаром комнате за изучением какой-то книги. Заметив братьев, он от удивления даже приподнялся с кровати:
— О, это вы! Чем обязан?
— Мы знаем, как решить вашу проблему! — хором заявили братья, демонстрируя Ретранслятор.
— Думаете, это меня убьёт? — с сомнением глядя на артефакт, предположил бессмертный. — Учтите, я в вулкан уже прыгал.
— Скажем так, он поможет иначе, — тактично ответил Форли, пытаясь настроить Ретранслятор на показ человека перед ним.
Получилось у мага это далеко не с первого раза — сказывались им же и наложенные ограничения. Наконец, в шаре появился силуэт. Поначалу размытый, он постепенно становился всё чётче и чётче, пока не превратился в сгорбленного мужчину лет шестидесяти с длинными неаккуратными седыми волосами, на лице и в глазах которого застыла вечная печаль. Одет он был в изношенные лохмотья на босу ногу и вообще вид имел малоприятный.
— Это же… — глядя на своё отражение, начал бессмертный, — я?
— Кто вас так проклял? — осторожно поинтересовался Стив.
— Я… я не подал воды одному грешнику, которого вели на казнь. Это было так давно… сколько же лет прошло…
— Теперь вы свободны, — с улыбкой сообщил Форли.
— Да… да? Да!
На лице старца одна за другой сменялись эмоции. Не сдержавшись, он упал на колени и заплакал, тихо повторяя:
— Свободен… свободен…
Братья смущённо переглянулись, не зная, как бы им перейти к интересующей их части. Впрочем, старик избавил их от этого. Отдышавшись и вытерев слёзы, он поднял голову и от всего сердца сказал:
— Спасибо вам! Не знаю, как вас отблагодарить…
— Двести двадцать шесть тонн золота вполне подойдут, — напомнил Стив.
— Точно! — старик принялся хлопать себя по одежде, а затем трясущейся рукой выудил из неё небольшой квиточек. — Здесь всё, что нужно, для того чтобы получить доступ к моей ячейке. Она вся ваша! И ни один бог не сможет теперь обвинить меня в том, что я пожадничал!
— Кхм-кхм, — раздался голос из дверей.
Все присутствующие с удивлением обнаружили там девушку в бесцветном балахоне, которая, сложив руки на груди, чего-то ждала. Убедившись, что её заметили, Карен сказала:
— Нам пора, Агасфер. Твой срок пришёл.
На лице старика на секунду вспыхнула радость, но затем она быстро сменилась страхом:
— Так быстро, но я же…
— Тебе было мало этого проклятия? — с нотками раздражения в голосе уточнила Карен. — Вы неисправимы. Все.
— Нет, просто хотел попрощаться… — растерянно ответил старик, чьи глаза хитро забегали.
— О, не волнуйся, это я тебе обеспечу.
Девушка выставила руку вперёд, словно приглашая на прогулку. Агасфер затравленно огляделся, явно не горя желанием прикасаться к ней.
— Может, не нужно так форсировать события? — дипломатично заметил Стив.
— Тебе же всё равно, встретится он с тобой сегодня или завтра… — поддержал брата Форли.
— До чего вы вдвоём глупы, — закатив глаза, ответила Карен. — Не будет никакого завтра: он мёртв сегодня, сейчас, здесь.
— Мы что, его убили? — Стив и Форли переглянулись.
— Вы освободили его от проклятия. Проклятия Вечной Жизни. Как вы могли заметить, в его названии есть не только слова «проклятие», «вечной», но и «жизнь», — холодным как лёд голосом объяснила Карен.
— Упс, извините, — обратившись к старику и сделав виноватое лицо, развёл руками Форли. — Честно, мы не хотели.
Почему-то, услышав это, Карен усмехнулась. Поняв, что ничего не изменить, тяжело вздохнув и опустив голову на грудь, Агасфер сделал шаг вперёд, касаясь руки девушки. Налетел ветер, пахнущий степными травами, и они вдвоём исчезли.
— Интересно, с точки зрения морали — это плохой поступок или хороший? — задал риторический вопрос Форли.