Рассмеявшись, Детрейс наотмашь взмахнула посохом. Внешне удар выглядел совсем неугрожающим, скорее, наоборот, но, попытавшись его заблокировать, Стивен словно повстречался с горой. Его отбросило в сторону и выбило дух без остатка. Меч при этом отлетел в сторону, закатившись куда-то под обломки скамей.
Приподнявшись на локтях, Стив понял, что у него болит примёрно всё, а некоторые части только лишь чудом его ещё не покинули. Мир вокруг плыл, качался и двоился. Особенно неприятно было смотреть на то, как сразу три Детрейс машут своим посохом, в очень знакомом движении, которое в прошлом заканчивалось выстрелом зеленоватого луча.
А ещё, где-то вдали, смутным пятном виделся принц и Форли рядом с ним, проводивший какие-то манипуляции. Оставалось лишь надеяться, что успешно.
Собрав остатки сил, Стив поднялся на ноги и, сплюнув кровь, фыркнул:
— Слабо.
Следом он демонстративно поднял свой меч, всем видом показывая, что готов продолжить бой, хотя на самом деле это было совсем не так. На эти, казалось бы, простые действия ушла большая часть сил, а те, что остались, целиком уходили на поддержание вертикального положения в пространстве.
Главное, чтобы Форли оставался незамеченным, рассуждал Стивен. Остальное было уже не важно. К сожалению, думая об этом, он позабыл, что мысли — не секрет для его противника.
Детрейс резко обернулась. Её пассы посохом на мгновение сбились, когда она заметила мага, находившегося рядом со своим сыном. Уже в следующий миг Детрейс с криком направила свою атаку на Форли.
Стив отчётливо понял, что его брат никак не сможет защититься, не прерывая своих действий. Хуже всего было то, что он тоже никак не успевал прийти к магу на помощь. Даже один, маленький шажочек, дался Стивену с невероятным трудом и болью.
Не придумав ничего лучше, Стив замахнулся и швырнул свой меч на манер копья, молясь про себя, чтобы это сработало. Увы, замах, да и всё остальное тоже, откровенно подкачали, и клинок уверенно пошёл на снижение, не долетая до некромантки нескольких метров.
Неожиданно его полёт изменился. Меч вздрогнул и изменил траекторию полёта, взлетая чуть выше и ускоряясь. Это не было вмешательством каких-то третьих сил или чудом — Форли, руками продолжая свои манипуляции над принцем, одним взглядом подхватил артефакт и направил его в спину Детрейс.
Меч пронзил некромантку насквозь, сбив её с ног и повалив на пол. Одновременно с этим, с рук мага в сторону головы принца сорвалось несколько разноцветных искр, которые будто бы прилипли к вискам юноши. Это ударило по Детрейс не менее сильно, нежели удар клинка. Она вдруг стала сдавленно хрипеть, словно задыхалась. Оперевшись на свой посох, мёртвая королева попыталась встать, но тот словно вспомнил, что он всего лишь старая гнилая палка, и сломался, разлетевшись на несколько кусков.
Упав, она так и осталась лежать, а затем раздался её голос, слабый, полный страха и отчаянья:
— Не трогайте моего сына! Молю вас! Он — всё, что у меня есть, мой… моё… наследие…
— Надеюсь, он будет лучше вас, — хмуро ответил Форли, хотя в этом смысла уже не было.
Даже Стив почувствовал, что Детрейс здесь больше нет.
***
Кабинет Фелисии в усадьбе Гофтов, что в Перекрёстке, встретил Стива непривычной пустотой. Он так привык бывать здесь исключительно по приглашению матери, что уже не представлял это место без неё. В конце концов это был музей её подвигов, а она — главным экспонатом.
Усадив первым делом сына Детрейс на гостевое кресло и вручив тому в качестве игрушки миниатюрную фигурку, изображавшую Фелисию лет так двадцать назад, Стив, скривившись от боли, пульсирующей по всему телу, принялся ждать.
Победив некромантку, они с братом решили разделиться. Форли остался, чтобы объяснить местным, что случилось, и, если потребуется, убрать уцелевшую нежить. Стивен же вместе с принцем отправились к архимагу. Лишившись давящего влияния своей матери, юноша определённо шёл на поправку: его взгляд обрёл недостающую прежде осмысленность, а он сам принялся довольно живо осматриваться по сторонам и даже пытаться говорить.
Оставлять его в Талице братья сочли глупым. В лучшем случае, парня ждала быстрая смерть. В худшем, на радостях от обретённой свободы местные устроили бы с ним во главе целое кровавое шоу.