Две фигуры двигались по дорожке - от калитки прямиком к дому. Шли, не таясь. Двигались беспечно. Эта сволочь в ночи - как рыба в родной стихии. Один крутнулся на ходу, мельком оценив обстановку. Проходя мимо 'Пежо', небрежно потрепал его холку. Другой, шедший первым, по сторонам не зевал, неуклонно глядя вперед, туда, где грезилась ему цель.
Какие-либо меры предосторожности принять они не подумали. Ведут себя, как хозяева, прут напролом. Да и то: кого им бояться в этой стране? Господи, прости и помилуй! Пронеси и спаси, господи!
Близко за домом взвыл пес. Догадался, гад, о покойнике? Узнал его, Шельма, с искаженным до неузнаваемости лицом? Человек умирает - собака воет. Нарушается ее представление о человеке как о существе всемогущем. Как о бессмертном, о божестве. Двое замерли на крыльце, но не надолго. Вой их не насторожил, души их не смутились. Они, расшаркавшись друг перед другом, вошли в дом.
Ева, соблюдая осторожность в отличие от гостей и все-таки труся, пробралась к ограде и выглянула на улицу. Автомобиля, на котором могли бы приехать визитеры, не было видно. Может, высадил их занятой водитель, умчавшись по срочным своим делам? Или они машину в стороне оставили, чтобы внимания не привлекать? Если резко рвануть на 'Жигулях', то есть шансы уйти. Надо было вначале загрузить Мамонова, а потом уже заниматься всем остальным. Ах, пропали, попали к бандитам в беду.
Как же быть? Симулируя легкое опьянение, войти, спросить: 'Вы по какому делу?' - 'По мокрому'. - 'А у нас, знаете ли, по соседству девишник. Спохватились - скучно без мужиков. Меня за Димой девки послали'. - 'За Димой? - с недоумением глядя на то, что от меня осталось. - Значит, его Димой зовут?' - 'Я - Ева', - репетировал я. За стеной у вдовы что-то грохнуло, словно выронили из рук рояль. Кто-то там пел, тем не менее, или плакал навзрыд.
Она остановилась в тамбуре, чтобы перевести дух. Осталось толкнуть тонкую застекленную дверь и войти. Там в их руках уже вспыхнули электрические фонарики. Я не знал, насколько мы хороши как актриса. Мы еще медлили, но вопли, раздавшиеся из холла, заставили Еву присесть.
Источник истошного вопля находился за рядом кресел и был обнаружен тотчас. Кресла небрежно сдвинули, и скулящий Мамонов был извлечен оттуда - на суд своих мстителей в свете скрещенных на его туловище, словно мечи, лучей.
Вопль продолжался с минуту или даже чуть более. Вопящий дважды переводил дух, а когда умолк, когда вслед за этим зажегся, заливши холл, свет, стало ясно, что от Мамонова практически ничего не осталось. Разве что внешность, сильно испорченная идиотским выражением лица.
Может быть, эта последняя потеря явилась удачной попыткой бегства? Может, я от страха окончательно спрятался в Еве, память в панике потеряв? Бросил себя, переложив всю ответственность за содеянное на хрупкие девичьи плечи? Что же такого страшного в этих двух существах? Ну-ка, дайте, я на них своими глазами взгляну.
Оба персонажа были мне немного знакомы. Тот, что постарше и ростом повыше ходил под кличкой Каплан. Потому что стрелял в свое время в Ленина - был в истории нашего города и такой фигурант. Второй, молодой и проворный, назывался Толик ТТ. Возможно, за то, что эту разновидность оружия предпочитал.
Каплан присел возле меня - Еве видно было через стеклянную дверь. Звуки сквозь эту дверь тоже вполне хорошо поникали. Я там что-то дружелюбно мурлыкал, руки к нему тянул.
- Ниц, падла! - рявкнул Каплан.
- То ли он не в своем уме, то ли нас за дураков принимает, - выдвинул предположение Толик. - Смеется, гад.
- Посмотрим, будет ли ему посмертно смешно, - сказал Каплан и ударил меня в висок.
Еве видно было, как метнулась моя голова. Какие-то угрызенья шевельнулись в душе. Как если бы правосудие за содеянное одним стало истязать совершенно другого.
Очевидно, я вырубился. Тетёха ругнулся и тоже рядом присел, за меня беспокоясь. Протянул свою руку к шее моей. Если он умер, мелькнуло в Евиной голове, то навечно мне оставаться в чужом теле.
- Жилка покуда бьется. Жив еще, - заключил ТТ. - Надо было его бить? Он и так свихнулся от страха.
- Я думал, придуривается, - сказал Каплан. - Видел, как он руки тянул? Думаю, ну, вцепится...
- Вот ноги протянет - тогда хана. Сколько раз тебя умолять, не бей в эту точку.
- Плесни-ка на него водичкой.
- Вот ты и плесни.
Ева пригнулась еще ниже, пряча голову. Заходить и знакомиться ей уже не хотелось. Лучше девки обойдутся без мужиков, чем с такими.
Каплан уверенно прошел на кухню, вернулся с водой. Вылил мне на голову весь стакан. Я не отреагировал.
- Запах какой-то приторный, - сказал Каплан, возвратившись с новым стаканом. - Я сразу почуял, как только вошел.
- Может, обделался?
- Я говорю: приторный, а не противный. И вот что думаю в этой связи: уж не опередил ли нас тот чокнутый старичок? Помнишь, как от него пёрло? Сдал нам этого вора, а сам вперед забежал, чтоб и с него урвать? Ушел, а запах оставил.
- Поди, узнай теперь, - проворчал Толик. - Этот пахучий старичок мне честное слово дал, что - в Таганрог. На родину Чехова. Я сам его на поезд сажал.
Старичок, увы, умер, испустив дух. Честным словом и общей надеждой связанный с ними. Я, несмотря на все их усилия, тоже отказывался приходить в себя. Бандиты встревожились.
- К доктору надо, - сказал Каплан.
- Где ты найдешь докторов в два часа ночи?
- Скорую вызовем.
- Скорая наделает шуму. - Толян призадумался. - Знаешь, я тут видел больничку одну. Рядом, за городом. Серьезная такая. За стенами. Давай туда свезем.
- Да это ж психушка.
- А там что, не врачи лечат? А может, ему как раз и надо туда? Подгоняй машину, - распорядился Толик.
- На кой ее подгонять? За стоянку уплачено. Вон во дворе 'Пежо'. В него и погрузим.
- Дом обыскивать будем?
- Да разве сейчас найдешь? Зарыл где-нибудь, гнида. Или в банке сложил. Вернемся утром, пошарим, если к тому времени не расколется сам. Грузи.
Ева на четвереньках выбежала из тамбура. Укрылась в саду за каким-то кустом. Она видела - косоглазый месяц обеспечивал кое-какую видимость - как выволокли меня, бесчувственного, из дому эти изверги, бросили на заднее сиденье 'Пежо'. О чем они при том рассуждали, разобрать было почти невозможно.
- ... добьем, если ничего не добьемся.
- А мотив?
- Ля-ля-фа.
Машина у них завелась без ключа и на удивление быстро.
Она совершенно забыла про пистолет, который торчал у нее за поясом. Да может и к лучшему. Я не был вполне уверен в том, что не дрогнет рука у этой девчонки, вздумай она его применить.
Что-то ткнулось Еве в колени. Ах, это ты, кошка. Жалко бросать тебя на съеденье этим зверям. Кошку она отправила ко вдове, сунув ее в какую-то щель.
Позже, проезжая по городу, Ева остановилась у телефона и набрала милицейский номер. Сообщила, что по такому-то адресу слышен был вопль. Надеюсь, отреагируют. Надеюсь, найдут садовников труп, с пеной у рта, с признаками мучительной кончины на свинцового цвета лице. Опознают его по часам, прежде чем патологоанатом энергично возьмется за дело и констатирует, от каких причин наш персонаж умер. Провозятся там менты до полудня. Выставят караул. Это хоть как-то спутает налетчикам планы. Заставит понервничать их.
Глава 14
Вот, значит, при каких обстоятельствах посетил я сей Скорбный Сад.
Налетчики в надежде осуществить свой жестокий замысел, и вместе с тем - месть, доставили меня сюда, да и сами - недреманным оком, дежурным ужасом, замешкавшимся ночным кошмаром - остались, питаясь за наш счет и на наш же счет веселясь. Хотя и предлагал им мэр Павел Иванович поселиться в лучшей гостинице, из городского бюджета оплачивая люкс, они предпочли обосноваться у нас - в качестве попечителей.
Неспроста, разумеется, расстарался мэр. Склонял их, я думаю, продолжить мной начатое, то есть финансировать его административно-политическую деятельность, и опять же - за мой счет, как только они из меня этот и другие счета вытрясут. И со своей стороны обещал предприятию сему содействовать. Лично встречался с главврачом, велев меня всячески пестовать и все меры принять к моему скорейшему выздоровлению. - Но чтоб не упестовали до смерти. Да чтоб не умер от крайних мер. Да чтоб не повредился бесповоротно, биясь о твердые стены. - После чего, вернувшись к разговору с налетчиками, затеял, верно, переговоры о слиянии криминала с властью. Налетчики к идее отнеслись с пониманием. Мэр в запале предложил, наверное, меня убрать. На что Каплан, взглянув на представительский 'ролекс', отвечал, видимо, так: 'У нас не радикальная организация. Мы все проблемы решаем мирным путем'.