- Жалкие люди, одним словом, - подсказал юноша.
Но довольно. Бог с ними. Мы и упомянули-то о них только потому, что избыток комфорта на яхте получился благодаря им же.
Действительно, Бреванн рассчитывал на десять пассажиров, из которых семеро были люди изнеженные, избалованные столичными удобствами. Ради них он и старался. Друзья смалодушничали и увильнули от путешествия. Ну и пусть.
Несмотря на то, что, по уговору, каждый должен был запастись оружием сам, на яхте его было очень много, и притом самого наилучшего. Андре знал по опыту: это необходимо не только для охоты, но и для безопасности. Поэтому еще до отъезда в Гавр, он отправился к оружейнику Гинару и после долгого с ним совещания решил, что каждый охотник получит: 1) по винтовке Гринера восьмого калибра с тройным замком и двумя стволами, длиной в пятьдесят сантиметров; 2) по обыкновенной двустволке такого же калибра, с гладкими стволами, длиной в семьдесят семь сантиметров для стрельбы птиц на лету; 3) по винтовке "Экспресс" одиннадцатого с четвертью калибра, которая должна была стать неотъемлемой частью походной амуниции каждого из охотников.
Все ружья представлялись для стрельбы на близком расстоянии. Оно и понятно: издалека охотник никогда не стреляет по дичи, какая бы она ни была. При этом винтовка "Экспресс" служила для защиты от крупных зверей (несмотря на малый калибр, пуля, выпущенная из нее, приобретает столь высокую изначальную скорость, что пробивает шкуры даже у таких зверей, как тапир*, медведь, тигр).
______________
* Тапир - млекопитающее отряда непарнокопытных; нос и верхняя губа вытянутая в небольшой хобот. Обитают в тропических лесах Америки и Юго-Восточной Азии.
Джентльменский набор охотников завершали следующие два пункта: 4) ружье шестнадцатого калибра для охоты на мелких животных и птиц; 5) американский револьвер одиннадцатого калибра для самозащиты.
Патронные ящики, футляры для ружей, в общем, все до мельчайшей вещицы было поставлено точно в срок с обычной аккуратностью замечательной фирмой Гинара. Заказ был сдан на яхту вместе со специальным вооружением для матросов, состоявшим из скорострельных винтовок Винчестера.
Фрике и Барбантон, собственно говоря, не были настоящими охотниками. Конечно, при встрече с дикими зверями и тот и другой могли за себя постоять, но охотничьего огонька в них не чувствовалось. Поэтому условились самостоятельных действий не предпринимать, а держаться около Андре, во всем ему помогая.
* * *
Выше мы уже кратко пересказали наши романы, где описывались подвиги троих французов на западном берегу Африки в лесах Сьерра-Леоне. Продолжение же их приключений началось с того, что Андре оставил яхту во Фритауне, а сам с друзьями отправился в страну львов, где и произошла их неожиданная встреча с мадам Барбантон, так удачно спасенной мужем от смертельных объятий громадной гориллы.
ГЛАВА 7
Кошмар наяву. - Путешественница. - Лотерейный билет. - Выигрыш не выдают! - По следам троих товарищей. - Желтая лихорадка. - Несчастье.
Бывают потрясения, которых не выдерживают даже самые крепкие сердца. Именно такое чувство испытал наш отставной жандарм, когда, подстрелив гориллу, узнал в спасенной женщине свою жену.
В голове у него все помутилось, мысли закружились вихрем и понеслись в какой-то дикой пляске. Для их выражения уже не находилось подходящих слов.
Барбантон разразился лишь нервным хохотом.
- Ха-ха-ха!.. Вот забавно-то! Приснилась любезнейшая супруга!.. Ведь это, разумеется, сон, господин Андре? Не так ли, Фрике?.. Что вы оба так смотрите? Или со мной случился солнечный удар?.. Кошмар какой-то! Послушайте, ущипните меня, уколите чем-нибудь острым, ударьте хорошенько кулаком, разбудите, я не желаю спать! Не хотите? Ну, тогда я сам.
Барбантон достал свой прибор для зажигания сигар, состоящий из огнива и фитиля, высек огонь, зажег фитиль и приложил к руке. От боли он вскрикнул и разразился руганью:
- Значит, я не сплю. Тысяча чертей! Это действительно она. Какое несчастье!
Андре не слушал Барбантона, ухаживая за несчастной женщиной, оставшейся в живых только чудом. С ней был нервный припадок; пострадавшая едва дышала и делала нечеловеческие усилия, чтобы выговорить хоть несколько слов.
Наконец Бреванну удалось привести ее в чувство. Элодия Лера едва внятно поблагодарила и хотела встать, но Андре запротестовал:
- Ради Бога, молчите и лежите. Вам необходим абсолютный покой. Сейчас сделаем носилки, и наши негры вас понесут.
- Нет, зачем же причинять так много хлопот. - Голос ее успел окрепнуть. - Я, ни с кем не посоветовавшись, пустилась в путь, вот и поплатилась. Ничего, пойду сама, одна виновата.
- Не заставляйте меня нарушать законы человеколюбия. Негры понесут вас до Фритауна, - повторил Андре.
- Ну хорошо, согласна, только с одним условием.
- Вот так-так! - прогудел жандарм на ухо парижанину. - Она еще и условия ставит!
- Тс-с!.. Молчите и не бойтесь. Наш патрон очень вежливый человек, но вертеть собой не даст никому.
- Сударыня, я сделаю все, что только могу, - заверил Андре. - Говорите же, чего вы желаете.
- Сходите со мной во французское консульство.
- К вашим услугам.
"Ах, какая это прелесть - хорошо воспитанный человек!" - мысленно воскликнул Фрике.
- И пусть с Вами пойдет господин Виктор Гюйон... и мой муж.
- Я не могу им этого приказать как начальник экспедиции, но могу попросить как друг. Что скажете, Фрике? И вы, Барбантон?
- Я охотно провожу вас, сударыня, - отвечал молодой человек, - хотя бы для того, чтобы предохранить от какого-нибудь нового приключения.
Жандарм все время открывал рот, но не мог произнести ни одного слова.
- Гм!.. Кхе!.. Кхе!.. - только и вылетало из его уст, что было и неблагозвучно и невразумительно.
- Благодарю, господин Гюйон, - продолжала дама. - В последний раз я была с вами довольно груба.
- Пожалуйста, не будем об этом говорить!
- Напротив, сударыня, об этом мы и будем говорить - и ни о чем больше! - загремел вдруг жандарм командирским голосом. - Черт бы вас подрал! Это очень мило - сначала смертельно оскорбить, а потом к нам же нагрянуть, в эту сельскую местность, смущать наш покой!..
- Сельская местность!.. Ах, как удачно сказано! - не удержался и, едва сдерживая смех, заметил вполголоса Фрике.
- Наконец, позвольте спросить: что вы тут делали на дереве вместо того, чтоб скучать у себя дома?
- Вас отыскивала, - кротко ответила героиня драки в табачной лавке на улице Лафайет.
Ответ и тон, которым он был дан, выбили старого солдата из седла.
- Что касается лавки, то не беспокойтесь: я оставила ее под присмотром вполне благонадежного человека.
- Очень мне нужна ваша лавка! - бросил старый солдат с самым неподдельным презрением. - Я туда не вернусь, можете делать с ней что хотите. Но за каким чертом я вам так нужен, что понадобилось совершать варварское нашествие на здешние земли?
- Мне необходима ваша подпись... у консула при двух свидетелях.
- Для чего?
- Довольно, Барбантон, - ласково, но твердо вмешался Андре. - Теперь не время обсуждать все это. Даме необходим покой. Не волнуйте ее.
- Ладно, господин Андре. Повинуюсь.
- Спасибо, дорогой друг.
Тем временем негры соорудили носилки, связали лианами палки и колья и мягко устлали их ветками и листьями.
Несмотря на всю свою энергию, путешественница так ослабла, что едва смогла в них влезть.
Бреванн распорядился устроить над ней нечто вроде балдахина, дабы она могла укрыться от солнца во время перехода по лесным полянам.
Отряд выступил.
Фрике и Барбантон остались с одним из негров сдирать шкуру с гориллы Андре пожелал сохранить ее как трофей. Дело это они завершили очень быстро и уже к вечеру догнали отряд, сделавший привал для ночлега.
- И никакого-то у нее ко мне человеческого чувства нет, - жаловался дорогой жандарм. - Ехала в такую даль - из-за чего? Из-за моей подписи!.. Ей моя подпись нужна... Ладно. Еще поглядим.