— Конечно, широкий. На узких я не езжу, — сострил Кристофер Робин. Пятачок издал довольное хрюканье, которое означало, что шутка ему понравилась, и постарался ее запомнить, чтобы потом, когда-нибудь, когда у него появится такой же Jeep, применить на Тигре или Кролике...
Кролик вместе с Тигрой играли в FAT_PIG!'а. Тигра отвечал за движения свиньи вправо и вверх, Кролик — за движения влево и вниз. В качестве общественной нагрузки на него также была возложена обязанность стрелять и открывать для Тигры банки с пивом. Низкопро изводительный однопроцессорный мозг Кролика (а, как может догадаться вдумчивый читатель, мозги у него, конечно же, были кроличьи) с такими возложенными на него сверхзадачами справлялся с трудом — это было похоже на то, как Windows запустили бы на ЕС1840 (хотя такие инцинденты в Лесу тоже имели место).
— А-а-а! Привет, Кристофер Робин! Хо-хо-о! Привет, Пятачок! — Тигра поздоровался с друзьями, не отрываясь от игры — такое уж у Тигры было тигриное чутье. Кролик кивнул за компанию, но для того, чтобы поздороваться, ему бы потребовалось оторваться, а за испорченную игру Тигра мог надавать ему по шее, чего Кролику крайне не хотелось, по крайней мере, в тот день.
— Кролик! — позвал Пятачок. Кролик сделал плечом движение, которое, по его разумению, должно было бы означать «Busy», но Пятачок был неумолим.
— Да брось ты этого поросенка терзать, — потребовал Пятачок. — Все равно же в семь с половиной раз хреновей меня играете, хотя и вдвоем...
Тигра и Кролик пристыженно вздохнули хором.
— Дело есть, — сообщил Кристофер Робин. Чтобы шишка на затылке уменьшилась, он приложил к больному месту только что вынутую из холодильника банку пива. — У Иа-Иа память заблокировалась...
— Как это? — удивился Тигра.
— Ну, помнит, а сказать не может... Не вылезает.
— А-а-а... Это бывает... Я один раз так набрался... Помню, как матернуться, вроде, а сказать ничего не могу — тоже не лезет, понимаешь...
— Не, это другое, — нетерпеливо перебил Пятачок. — Иа-Иа Очень Важную Вещь знает...
— Какую?
— Где наш дорогой Винни Пух...
— А-а-а-а-а!!! Надо его отблокировать. А чем он себе память заблокировал? Этим же и надо отблокировать! Я когда с вечера первачом заблокируюсь, понимаешь, первое средство, чтобы отблокироваться... утром... он же, первач родимый! В крайнем случае, бражка... Чем он обычно блокируется? Портвешкой, наверное?
— Кто ж его знает... Он, по-моему, в крутой завязке... У него, кажется, язва, — предположил Кристофер Робин.
— Может, скажешь еще, что у него и желудок есть? — обиделся Тигра. — Я тебе верное дело говорю — пол-литра первача, и ишак наш...
— Не, Тигра, успокойся... У него блокировка... Как это? А, философская, во! Он себя сам, понимаешь, заблокировал...
— Без спиртного? Иди ты... Умеют же люди... Ру! Крошку Ру надо спросить! Он все сорта знает!
— А он в вытрезвителе, — напомнил Пятачок. — Его Кенга вытрезвляет... После вчерашнего... — поросенок ехидно ухмыльнулся. Несмотря на то, что попойка, в результате которой Кенга устроила Крошке Ру вытрезвитель, произошла не меньше месяца до описываемых здесь событий, то, что случилось с Крошкой Ру, у жителей Леса именовалось не иначе, как «После вчерашнего».
— Так позвонить ему надо! — предложил Тигра, хватая со стола телефон. От такого резкого движения несчастный аппарат «Panasonic» был благополучно свален на пол и зверски разбит.
— Эй, Кенга, привет! — провозгласил Тигра в трубку.
— Привет, — сказала Кенга довольно равнодушно. — А ктой-та?
— А-а-а! Не узнала, щас побегу в миллионеры записываться, — сострил Тигра.
— Все шутим, — сказала Кенга. Было слышно как она пережевывает что-то съедобное, очевидно, мясное.
— Ну да, это я, Тигра, — сказал Тигра, подумав, что Кенга его уже разоблачила. — Крошку Ру мне! — потребовал он категорично.
— Низя, — ответила Кенга, пережевывая что-то со все более усиливающимся звуком.
— Почемуй-та?
— У него это... Он лечится. От запоя.
— А очень надо!
— По фигу, — Кенга была неприступна, а движение жевательных мышц просто таки гремело в телефонной трубке. — А зачем он тебе?
— Да так... Дело есть...
— Интересное?
— Очень...
— Ну, скажи мне... Я любопытная, — Кенга похабно хихикнула. Тигра тоже. Кристофер Робин подтолкнул его в бок, чтобы Тигра был ближе к делу.
— А, ну да! Тут Иа-Иа... знаешь такого?
— Ну, вроде как... Осел, что ли, такой у вас там?
— Во-во! Он... Ну, он что-то зажал про Пуха... И не говорит!
— Во хам... — протянула Кенга. — А Ру вам зачем?