«А почему не Клава», - чуть не вырвалось у Вовки.
- Меня - Владимир. Можно просто Вова, – отозвался парень и отвернулся снова к балкону.
- Так ты идешь? – нетерпеливо потеребила Вовку за рукав кружковод.
- А чего я на этих вечеринках не видел? Напиться я и сам могу, – и Вовка помахал перед носом кружководихи недопитой бутылкой.
- Что ж, я пошла одна, – притворно обидевшись, проговорила тетка. - Никуда не уходите, Владимир, через час я вернусь, и мы продолжим знакомство.
Вовка только в сердцах махнул рукой. На подобных вечеринках, как он знал из предыдущего опыта, народ, как правило, напивался вусмерть и засыпал вповалку, где и с кем попало. А на следующее утро, проснувшись, дружно решали – кто чего ночью чудил, кто с кем мутил, а в результате – спал, и чьи, если что будут дети. Так что раньше завтрака он появление Глафиры Сергеевны и не ждал.
Допив бутылку, Варохин двинулся в душ. Это было совмещенное с туалетом помещение с лейкой, шторкой и сливом в одном углу и унитазом в другом, и представлял собой импровизированный вожатский санузел. В сливном бачке этого санузла и дожидалась своей очереди вторая бутыль с пивом, которую Вовка собирался вылакать после душа, сидя все на том же балконе и балдея от ночной тишины и прохлады. С удовольствием, не торопясь, приняв душ и смыв с себя пыль дороги и заботы о подопечных, Вовка выбрался на балкон и открыл вторую, хорошо охладившуюся к этому времени бутыль. Легкое дыхание ночи приятно холодило обнаженный торс – Вовка не стал одеваться после душа – оставил только плавки и повязал бедра полотенцем. Его не оставляла мысль, будет ли он спать сегодня у себя или у своей новой знакомой. И останется ли времени на сон. С дороги он, конечно, немного устал, ведь пришлось сразу заступать на отряд, только бросив вещи в вожатской, но вероятность приключения будоражило его ум и заставляла напрягаться орган в плавках.
Внизу стукнула дверь, и послышались тихие, крадущиеся шаги. Кто-то поднимался по лестнице на второй этаж. Он не знал, кто это, ведь балкон выходил не на фасад корпуса, а на торец, поэтому, кто вошел в центральный подъезд, юноше видно со своего места не было. Через минуту Вовка услышал прерывистое дыхание и приближающиеся шаги уже у себя за спиной. Одновременное, его окутало облако винных паров.
Пухлая рука, проведя по плоскому животу парня, скользнула по лобку вниз – за полотенце в плавки и жадно сжала горячий и уже отвердевший в предвкушении вовкин член.
- Упс, - раздалось у него за спиной и новый порыв паров спиртного обдал вожатого.
Вовка отвел слегка локоть назад и уперся во что-то большое, круглое, мягкое. А рука в плавках даром времени не теряла, опытными движениями лаская вздыбившегося зверя по шерстке.
- Не утешите ли одинокую женщину этой ночью? – со страстной хрипотцой прошептала кружковод.
- Только этой? – так же хрипло ответил Вовка – его горло неожиданно слегка перехватило.
- Пойдем ко мне, - потребовала Глафира Сергеевна, - иначе я тебя прям здесь изнасилую.
- Что, прям так сразу и здесь? – притворно удивился, но послушно двинулся за кружководом.
Глафира Сергеевна завернула в темный коридор и проследовала к комнате, где располагалась. Тихо открыла своим ключом дверь и проскользнула в комнату. Вовка неотступно следовал за ней.
- Прошу. Располагайся. А я в душ. – Глафира включила ночник, стоящий на тумбочке у кровати, взяла полотенце и повернулась к двери. Затем от двери оглянулась и игриво погрозила пальцем – А ты, шалунишка, будь готов. Чтобы, когда я пришла, ты был без одежды.
- Яволь! – Вовка вытянулся как прусский солдат и взял во фрунт.
Когда кружководиха вышла, парень огляделся. Он находился в стандартной вожатской. Из мебели шкаф, тумбочка и койка. Обычно в таких помещениях последних двух предметов по два, но кружковод, видимо, любила располагаться в одноместных номерах. Вовка скинул полотенце, плавки и залез под покрывало и блаженно растянулся. Его гренадер давно принял боевую стойку и теперь торчал под одеялом колом, образуя бугорок.
Приоткрылась дверь и в проем скользнула Глафира Сергеевна. Она была в полураспахнутом халате. Едва закрыв за собой дверь и защелкнув шпингалет, Глафира сорвала с Вовки одеяло.