Первое, на что я обращаю внимание, — это зеленое море. Ни намека на серый, черный или какие-либо другие оттенки, которые могли бы смутить радужную оболочку. Только самые глубокие оттенки зеленого, которые я когда-либо видела, затененные под густыми темными ресницами, и на мгновение я не могу отвести взгляд. Мой взгляд падает на его горло, когда он сглатывает, и я замечаю, как вздымается и опадает его грудь, становясь чуть быстрее, чуть тверже. Когда его теплая рука обхватывает мою, я замираю, дыхание перехватывает, а глаза закрываются, когда я понимаю, что это значит.
— Лу.
Даже когда его голос ломается, напрягается, он звучит так же заманчиво, как и раньше. Низкий и грубый во всех нужных местах, он скользит по моей коже, как теплая перчатка.
— Э-это правда? — шепчу я, и свежая слеза проливается на мои закрытые ресницы.
— Это ты мне скажи. — Он поднимает мою руку, медленно поднося ее выше, и мягкое прикосновение его губ к моей коже вызывает дрожь в пальцах ног. — Неужели это реально?
Когда он мягко притягивает меня к себе, я открываю глаза и внезапно оказываюсь в постели рядом с ним. Он обхватывает меня за талию одной сильной рукой, пока мои бедра не начинают тереться о его бедра, и еще один густой глоток проходит через его горло при этом контакте.
— Как насчет этого?
Мое сердце колотится так быстро, что я уверена, что оно побьет какой-то рекорд. Затем его пальцы обвиваются вокруг моего затылка, и он медленно притягивает мое лицо к своему. Все ближе и ближе, пока наши губы почти не соприкасаются. Когда я выдыхаю, он вдыхает. Он смотрит на мой рот, в его глазах темнеет что-то голодное и нежное одновременно, и это заставляет мой пульс участиться.
— А это, Лу. Чувствуешь ли ты это по-настоящему?
Наконец я шепчу:
— Да, — сквозь очередной всхлип, и он плотно закрывает глаза, на его лице появляется страдальческое выражение.
— Слава гребаному богу, — вздыхает он, его дыхание сбивается, — потому что я больше никогда не уйду от тебя.
Я издаю придушенный крик, не в силах поверить, что слышу эти слова от него, и он закрывает между нами брешь, прижимая мои губы к своим. Его рот требователен, изучающ, словно он пробует меня на вкус в первый раз. Каждое движение его языка, переплетающегося с моим, каждая царапина на зубах — он требует меня так, как я никогда не испытывала. Сырое, голодное, пульсирующее силой, оно электрическими мурашками пробегает по моей спине, огибает тело и опускается между бедер.
Его губы по-прежнему сомкнуты на моих, а пальцы обхватывают мои, удерживая их с такой нежностью, что я зажмуриваю глаза. Мне страшно, что если я открою их, то пойму, что все это было сном, и это разобьет меня на миллион кусочков.
Словно почувствовав мой страх, его руки поднимаются и обнимают мое лицо. Он притягивает меня ближе, углубляя поцелуй, и его движения замедляются, превращаясь в ленивое исследование меня. Каждый взмах его языка обращается прямо к моей душе. Он говорит мне своим поцелуем, что это так же реально, как наши бьющиеся сердца, и я не должна бояться. Он говорит мне, чтобы я никогда не отпускала его, потому что теперь нам никогда не придется этого делать. Эта последняя мысль звучит в моем сознании, как отражение тысячи зеркал, смотрящих на меня.
Я не должна отпускать.
Новая волна отчаяния захлестывает меня, наполняя острой необходимостью ликвидировать разрыв между нами. Я сдвигаюсь, чтобы не касаться его раны, и он стонет мне в рот, а его руки хватают меня за волосы.
Когда я прижимаюсь к нему, он рычит и кладет обе руки мне на бедра, полностью останавливая движение. Он задыхается, пытаясь восстановить дыхание.
— Нет.
Я хмурюсь, опустив глаза на выпуклость под тонким одеялом. Почему? Очевидно, что его рот и тело должны быть на одной волне.
Он тихонько хихикает, заметив мой взгляд, и этот низкий звук вибрирует в его груди, заставляя мои губы изогнуться. Боже, этот смех. По-прежнему лучший звук, который я когда-либо слышала.
— Почему?
Он вздыхает, его рука гладит меня по лицу.
— Потому что ты наконец-то моя, Лу. И первое, что я сделаю, когда выберусь отсюда покажу тебе, каково это — быть моей.
ЭПИЛОГ
В этом и других мирах есть вещи, которые я, возможно, никогда не пойму. Неразгаданные тайны исчезновения тел, смерти без причины, похищения, пока в тебе еще теплится нить жизни. Но есть и те вещи, которые я хотела бы никогда не понять так близко. Каково это, когда из тебя высасывают жизнь, когда ты знаешь тьму, которая шепчет тебе на ухо опасные секреты, и когда видишь, как невинные жизни рушатся от руки маленькой вещицы под названием «глюк».