Ну, это что-то новенькое.
— Эй, у тебя есть планы на субботний вечер? — Я спрашиваю Клэр.
Она делает паузу, задумчиво разглядывая потолок, затем говорит:
— Нет, я так не думаю.
— Хочешь зайти? Моя подруга Джейми собирается навестить нас, и мы собираемся устроить что-то вроде девичника.
Клэр даже не колеблется.
— Да! Я в деле! — Она замолкает, опустив глаза на маленькие пластиковые пакеты между нами. — Ты ходила по мини-магазинам?
Я пожимаю плечами, оставаясь непринужденной, чтобы она не придавала этому большого значения.
— Не совсем. Просто взяла несколько вещей для своей комнаты. В любом случае, что за история у тебя с Диланом? — Это хороший способ сменить тему, но это также вопрос, который не дает мне покоя.
— История? — Блокнот, лежащий перед ней, должно быть, внезапно стал очень интересным, потому что она берет его, наклоняется и перелистывает страницы.
— Да, например, как вы, ребята, познакомились?
Она хихикает, отрывая взгляд от блокнота, чтобы встретиться с моим.
— Мы в Эшвике. Все друг друга знают.
Я выгибаю бровь.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Она вздыхает, наклоняясь вперед и ставя локти на стол.
— Он был моей большой школьной пассией, — объясняет она. — Честно говоря, я думаю, все знали, что он мне нравится. Но время так и не нашлось, пока мы не закончили школу, а теперь… Ну, вот мы и здесь. — Она улыбается, когда снова смотрит на меня, и, к сожалению, я вижу, как сильно он ей нравится, просто по мечтательному выражению ее глаз.
— Как долго вы вместе?
— Около девяти месяцев.
Почти год. Отлично. Я действительно надеюсь, что весь его подлый поступок — это просто поступок, и что он более лоялен, чем кажется.
— Итак, — говорит она, сверкая жемчужно-белыми зубами, — мы с Диланом участвуем в зимнем фестивале, и я думаю, ты должна прийти! У нас будет своя будка и…
Как раз в тот момент, когда я собираюсь прервать ее с придуманным оправданием, звонит телефон и спасает положение. Я действительно не хочу лгать ей, но мое желание застрять за кабинкой, пока Дилан пялится на других девушек, когда Клэр не смотрит, вероятно, прямо там, где режет мне глаз.
Клэр хмурится.
— Извини, лучше ответь.
— Все в порядке, — шепчу я, хватая свои сумки, когда она прикладывает телефон к уху. — Я поговорю с тобой позже.
Она машет рукой, и я поднимаюсь по лестнице.
Я не тороплюсь с фотографиями, которые только что взяла, аккуратно вставляя их в маленькие рамки и выбирая правильные места для их размещения. Есть одна картина, которая всегда была моей любимой, и я решаю повесить ее в центре каминной полки. Это идеальное место, обращенное к кровати, когда я просыпаюсь утром, и все еще видимое, когда я вхожу в свою комнату. Я немного играю с ракурсом, затем опускаю руки и делаю шаг назад, любуясь изображением.
Бабушка сидит на крыльце, которое я так хорошо знаю, примостившись на верхней ступеньке, с задумчивой улыбкой на лице, карие глаза мудрые и умиротворенные. Мама прямо рядом с ней, ухмыляющаяся, ноги скрещены, одна рука обнимает бабушку за плечи, другая обнимает ее идеально круглый живот… обнимает меня. Папа склоняется над мамой, крепко обнимает ее и сияет удивительно цельной улыбкой.
Я вытираю уголок глаза, прежде чем может скатиться слеза, затем целую свои пальцы, а мои пальцы — фотографию.
— Я скучаю по вам, ребята, — шепчу я, желая, чтобы они могли услышать эти слова.
Выпрямляя спину, я делаю глубокий вдох и поднимаю подбородок. Я не знаю, когда и собирается ли он появиться сегодня, но если это будет похоже на последние несколько дней, я предполагаю, что у меня есть не больше часа. Наверное, мне лучше принять ванну раньше, чем позже, чтобы не выглядело, будто я к нему подкатываю. Еще раз.
Мое время в ванной заполнено в основном мыслями о записках, которые я нашла у мистера Блэквуда. Я все еще не знаю, что с ними делать, и должна ли я вообще что-либо делать. Но как я могу их игнорировать? В лучшем случае, я спрашиваю об этом старика, и это оказывается чем-то действительно глупым. Он, вероятно, возненавидит меня за любопытство, может быть, даже поставит под угрозу мою работу, но, по крайней мере, я буду знать, что ни у кого нет неприятностей. В худшем случае сообщения оказываются даже более серьезными, чем я готова себе представить. Тьфу. Я тру виски, затем ложусь на спину и смываю остатки кондиционера с волос. Как бы я на это ни смотрела, я знаю, что не могу их игнорировать. Даже сейчас буквы вспыхивают в моем мозгу, как неоновые огни, всякий раз, когда меня ничто не отвлекает.