Таня сначала подняла высоко брови, потом нахмурила их, покосившись на водителя такси. В этот момент она начала жалеть, что повелась на этот трюк с билетом и на показавшиеся убедительными слова незнакомца.
– Не спешите останавливать такси, Татьяна, я бывал в коме и знаю на себе что это такое. Я знаю что делаю. Мы поможем ему выбраться, потому что сделать это в одиночку очень сложно. Я не буду объяснять Вам всех нюансов, скажу лишь, что переведу его мозг в импульсный режим работы, а это уже огромная сила, способная не только вывести из комы. Дальше всё будет зависеть только от его желания вернуться в этот мир, а это поверьте не самая лучшая перспектива для тех, кто стоит на распутье. Но попробуем его убедить. Как известно, случай – это хозяин конца. Я – это тот самый случай для Вас, а Вы – для меня. Вы не зря приехали сюда, как и я. Расскажите мне немного о том кто Вы ему и почему он для Вас что-то значит.
Пока такси сделало остановку на рынке и добралось до приёмного покоя нужной больницы, Стас уже знал, как будет действовать и на какие рычаги давить. Успели как раз к открытию. Анастасия вышла из следом подъехавшего такси, но не стала подходить к «шизофреникам». Решила подождать, пока они вернутся, чтобы очередной раз пожалеть и поддержать сломленную подругу, после того, как этот чудак публично опростоволосится.
Врач, пару дней назад общавшийся с Татьяной любезно провёл её с приятелем в палату к мужчине, лежавшему под капельницами с маской на носу.
– Я вас оставлю ненадолго, минут через пять зайду – сказал он на родном китайском. Стас и Татьяна неплохо владели этим языком.
Парень, не теряя времени, подошёл к лежавшему мужчине, взял его за руку и склонился над ухом.
– Здравствуй, Арсений – начал он – я Стас, меня пристали за тобой. Я не раз бродил в тех лабиринтах, в которых сейчас обитаешь ты. Мне очень хорошо известно, что такое кома. Я не вправе влиять на твою волю, поэтому если ты примешь решение остаться там, так тому и быть, но здесь со мной твоя жена Татьяна. Она приезжает из России сюда уже не первый раз, разговаривает с тобой, рассказывает, как ей тяжело без тебя, как там справляются о здоровье папы дети.
Таня сидела рядом молча сосредоточившись, не обращая внимания на то, что по её щекам текли слёзы. Стас взял из её рук стеклянную банку и продолжил тихую, но очень чёткую вкрадчивую речь, въедавшуюся, казалось, не только в память, но и в подсознание:
– Арсений, у нас на всё про всё одна минута. Если Ты решил остаться там – живи с Богом, может ещё встретимся. Если всё-таки ты с нами, тогда сделай так, как я скажу, и, уже через пятьдесят секунд будешь обнимать жену. Арсений, я держу тебя за руку, ты этого не чувствуешь, но просто знай, что это так. Постарайся как можно крепче удержать меня в ответ, когда нащупаешь контакт. Ты сейчас в неком хрустальном лабиринте, этот хрусталь тонкий, но плотный. Его разрушить может только звук. Арсений, двадцать секунд, начни кричать как можно громче в лабиринте, а мы здесь с Татьяной по эту сторону будем кричать в два голоса, мы разнесём этот хрусталь как лопалось от голоса множество стаканов. Пять секунд. Давай – громко и жёстко скомандовал Стас.
В этот момент он закричал так, что Татьяна с перепугу сама начала визжать как резанная, через несколько секунд, Стас швырнул со всего маху банку об кафель, от звона бьющегося стекла вздрогнул даже сбежавшийся на шум персонал.
– ААААААААААААААААААААААААААААА – пронеслось громовое, и одновременно визжащее звучание по коридорам больницы.
Парень практически без сил свалился на кушетку с пациентом, при этом его лицо заметно осунулось и даже похудело. В этот момент на экране осциллографа пошли нужные колебания. Мужчина под маской вцепился в руку Стаса и открыл глаза.
***
Встреча в установленном месте началась в составе четырёх человек. Стас отзвонился ещё вчера, сообщив, что из Тибета вылетит утренним рейсом следующего дня. Встречу из-за него переносить не стали, в надежде, что он ещё успеет к её началу. В кабинете вот уже почти час общались четверо давнишних приятелей.
– Ну что, пока Стас не приехал, давайте, что ли потрещим за жизнь? – предложил стоявший у окна мужчина под шестьдесят, но выглядевший очень хорошо, не старше пятидесяти.
– Я Вам скажу, друзья мои, что пока нас не было, Данил Ефимович город основательно распустил.
– Ой, ладно – отмахнулся мужчина у окна.
– А что ладно, у меня вчера машину пытались деликатно прибрать к рукам. Хорошо, что я попался, а то бы дело плохо кончилось для жертвы махинаций.
– А так, можно подумать, дело закончилось хорошо? – с насмешкой проговорил в улыбке всё тот же человек у окна. За столом прокатился недолгий хохот.