- От чего люди умирают? - огрызнулась Зоя сквозь слезы. - От смерти. У вас закурить не найдется?
Они покурили в тамбуре, поглядывая на проплывающие мимо ночные огоньки. И, странное дело, именно в эту ночь, а вовсе не после рождения Маринки, Зоя поняла, что стала взрослой женщиной…
Год 1985-й. Миледи
Если это и было кино, то кино какое-то странное. Во всяком случае, Миледи совсем не так представляла себе киносъемки. Во-первых, все почему-то было окружено непроницаемой тайной.
Не называлось никаких фамилий, только имена, и, как подозревала Миледи, имена выдуманные. Она и сама проходила под прозвищем Миледи. Как ее зовут на самом деле, никого не интересовало. На место съемки Миледи привезли на машине, долго петлявшей по переулкам - явно для того, чтобы нельзя было определить адрес. Во-вторых, вместо павильона киностудии, Миледи провели в довольно мрачный подвал и закрыли за ней дверь на тяжелый засов. В подвале было сыро и душно. За криво повешенной занавеской оказался крохотный загончик. Свет от голой лампочки, свисавшей с потолка, резал глаза. На маленьком столе стояло мутноватое зеркало. Рядом лежала коробка с гримом, пудра и тюбик жидкой туши для ресниц.
- Раздевайся, - сказал Феликс.
- Что?
- Раздевайся. И не тяни резину. Время - деньги.
Оставшись одна, Миледи взглянула на свое отражение в зеркале и поняла, что она влипла…
- Готова? - спросил из-за занавески Феликс. - С макияжем не мудри. Не в нем дело.
Миледи сбросила с себя одежду.
- Готова, - сказала она.
- Ну так выходи.
Она вышла в полумрак, и Феликс, взяв ее за руку, повел куда-то. Скрипнула еще одна дверь, и они вошли в более просторное помещение. Там звучала монотонная, расслабляющая музыка. Включенный магнитофон стоял на полу возле большой кровати, на которую был направлен слепящий свет нескольких сильных ламп.
К видеокамере, укрепленной на штативе, приник человек в джинсовой паре. На кровати, под стоящим горбом атласным одеялом, происходили ритмичные движения, смысл которых не оставлял никаких сомнений.
- Сбросили одеяло! - скомандовал человек за камерой.
Одеяло полетело на пол. И Миледи едва сдержала крик, увидев обнаженную Филю, оседлавшую мускулистого парня, который лежал на спине.
- Активней, Филя! - крикнул Феликс. - Съешь его!
Филя увеличила темп и амплитуду движений. Ее платиновые волосы метались в разные стороны, словно пламя на ветру. Наконец она упала на край кровати, смеясь и плача.
- Она у вас что, тронутая? - спросил мускулистый парень, оборачивая бедра простыней. - Я чуть дуба не дал. Мы так не договаривались.
- Это тебе не Шекспира играть, артист! - Феликс издевательски процитировал: - «Не пей вина, Гертруда»!…
- Вы мне, кстати, окончательный монтаж покажите, - сказал парень.
- На какой предмет? - спросил Феликс.
- На предмет моих крупных планов. Мне светиться ни к чему.
- Твои педагоги такого не смотрят, - сказал Феликс, протягивая парню заклеенный конверт.
- Это еще не известно. - Парень вскрыл конверт и заглянул в него. - Надо бы добавить за вредность.
- Гуляй, гуляй. Другие сами за такое платят. Парень скрылся за дверью. Оператор в джинсовой паре закурил.
- Перекур отменяется, - сказал Феликс. - Мне сегодня домой пораньше надо. У младшенькой зубки режутся, спать жене не дает. Надо ее сменить хоть на несколько часов.
- Рудники, не работа! - вздохнул оператор, гася сигарету. - Давай артистов в кадр.
Феликс своими пустыми глазами уставился на Миледи.
- Ложись, - сказал он. - Попкой вверх.
- А что я должна делать? - спросила Миледи.
- То, что ты так хорошо умеешь. Партнер подскажет. Армен!…
Из-за двери появился другой парень. Худощавый, заросший с ног до головы черной шерстью. Бедра его тоже были обмотаны какой-то тряпкой.
- Готов? - спросил Феликс.
- Всегда готов, - хмуро ответил Армен.
- Может, ей дать рюмку для храбрости? - сказал оператор, косясь на Миледи.
- Пожалуй.
Феликс плеснул в стакан из бутылки, стоявшей в углу.
- Нет, вы мне все-таки объясните… - снова начала Миледи.
- Что тут объяснять, подруга? - вдруг подала голос Филя. Она уже пришла в себя и поднялась с мятой кровати. От нее пахло спиртным.
- Мы тут, понимаешь, работаем по-новому, - сказал Феликс, отстраняя Филю. - Без всяких там сценариев, раскадровок и прочей дребедени.
Только импровизация. Чистый жанр. Без примеси.
Он все-таки заставил Миледи выпить. С обожженным горлом она покорно легла лицом вниз. Подушки и простыня пахли чужими телами.