— Для них мира вокруг не существует. Они так друг на друга смотрят, что ты кажешься таким незначительным. — Джек повертел на пальце отцовский перстень. — Я ведь могу уехать куда угодно, но всё равно возвращаюсь к ним, чтобы только смотреть. Эти глупые мечты.
— А может, и нет, — задумчиво сказал Фио. — Как знать?
***
Роллинз уже трижды обошёл телегу, перепроверил все покупки, снова перепроверил, бросил взгляд на алеющий горизонт и выругался. Принц так и не явился. Роллинз не знал, что и думать. Если бы не последние слова, сказанные Джеком, он бы и не подумал переживать, ну свинтил мальчишка, почувствовав запах свободы — Роллинз поморщился, пахло нечистотами. Но всем видом Джек давал понять — если надо, пешком пойдет, да и конь его всё ещё стоял в конюшне, хрустел овсом и не выдавал никаких признаков беспокойства пропажей хозяина.
Хоть Люмен и был совсем небольшим, но и здесь водились лихие люди. А Джека не надо долго разглядывать, чтобы понять — он не просто заезжий дворянчик. Было в нём что-то такое, выдающее породу с головой. Роллинз, как ни пытался, никак не мог вспомнить, взял ли Джек с собой хоть что-то из оружия.
Кинув дворовому монетку, Роллинз приказал приглядеть за телегой, а сам вышел в город, оглядываясь по сторонам. Вот куда могло унести мальчишку? Не дёргать же всех лавочников в округе, выспрашивая, не видели ли они такого высокого юношу, на принца похожего?
Роллинз честно обошёл почти все трактиры, сунул нос в пару борделей, но везде пожимали плечами и говорили, что вроде был такой, но ничего не выпил, не купил, ушёл сразу, а куда ушёл-то? Где его теперь искать? И денег совсем не взял.
Вернувшись к трактиру, Роллинз впряг своего коня в телегу и двинулся в обратный путь, обещая сам себе, что, даже если Баки запретит, всё равно вернётся утром на всякий случай.
***
— Не вернулся, — сказал Брок, обнимая Баки.
Тот рассеянно расставлял фигуры на шахматной доске.
— Ты рад, тревожишься или недоволен? — спросил Баки.
— Привык я к нему, — буркнул Брок. — Хороший парень. Нарвется еще…
— Он вернется, — пообещал Баки и обнял Брока.
— Если просто загулял — выпорю, — сообщил Брок, устраиваясь у Баки на коленях.
— Принца?
— А хотя бы и принца!
Баки поцеловал Брока в недовольно кривящиеся губы.
— Он запутался, — объяснил Баки.
— В трех соснах?! — возмутился Брок, запуская руки в тяжелые шелковые волосы Баки.
— В себе. В нас.
— Не понял.
— Принц влюбился, — объяснил Баки, целуя Брока в давно залеченный шрам, там где плечо переходит в шею.
— В тебя?
— В тебя, в меня, в нас двоих. Не знает, что с этим делать.
Брок облизнулся. Джек ему нравился, и нравился сильно. Но у него был Баки, а Джек…
— Я бы его выебал, — признался Брок. — Ума через задние ворота… со мной сработало.
— Я бы ему отсосал, — лукаво улыбнулся Баки, поглаживая Брока по заднице. — Затащим к себе?
— Вдвоем? А выдержит?
Баки провел рукой по спине Брока.
— Выдержит, принц крепкий. Только ему ведь не просто поебаться надо, понимаешь?
— Любовь? — спросил Брок с таким видом, словно до сих пор встречал это слово только в книгах.
— Ну да.
Брок задумался.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Принц мне нравится. Но обещать ему любви я не могу. А ты?
— Мы можем обещать ему заботу и верность, — сказал Баки. — Для начала это. Попробуем?
— Если он вернется. — Брок потянул с Баки рубаху.
— Вернется, — заверил его тот.
***
Джек так и просидел весь день с Фио, лишь сгонял мальчишку вниз за едой на двоих, чтобы не просто так валяться на постели и разговоры разговаривать. Когда Фио откидывал свою «рабочую этику», то становился неплохим малым, достаточно прозорливым и смекалистым, жаль только, что при его работе эти таланты особо не пользовались спросом.
Они ели, пили вино, разговаривали, не замечая, как бежит время. Джек опомнился только тогда, когда в комнате совсем стемнело и Фио поднялся зажечь свечи. Внутри всё обмерло. Он не успел. Роллинз, скорее всего, уже вернулся к своим. Прикусив нижнюю губу до крови, Джек принялся судорожно одеваться.
— Куда ты? — Фио положил руку ему на плечо. — Городские ворота уже закрыли до утра. Ты не местный, по тебе видно. Переночуй, и с рассветом тронешься в путь.
Джек вздохнул и выпустил из рук сапог.
В груди росло, ширилось странное чувство потери, будто бы он упускал что-то очень важное для себя, разменивался по мелочам. Нужно было собираться и бежать в «Пьяного монаха», но Фио был прав. В сумерках Джек рисковал не то что не отыскать нужную дорогу, но и вовсе потеряться в незнакомом городе, найти себе лишних проблем. Достав из кошелька ещё пять монет, он протянул их Фио.
Фио принял деньги, не чинясь. Десять флоринов за день — рекордный заработок. Получится справить себе зимний плащ на беличьем меху.
— Приказать принести воду для купания? — спросил Фио. — Ужин? Наш повар отлично готовит каплунов.
— Давай сначала воду, а потом можно и поесть, — махнул рукой Джек.
Было странно сознаваться, но за сегодня он успел соскучиться по смешливым наёмникам, неожиданно дружественной атмосфере, по задорной Мэй, заботливому Роллинзу, немного неуклюжему, но доброму Таузигу и остальным. Что уж говорить про Брока и Баки. Эти двое почти с первого дня заняли в сердце Джека своё собственное место, вытесняя всё остальное.
Служанки принесли лохань с теплой водой, серое мыло и льняное полотенце. Фио помог гостю вымыться, а потом сам залез в ту же еще не остывшую воду и с удовольствием плескался там. Потом доставили еду — печеного каплуна и фрукты, свежий хлеб.
— У нас свой повар есть, — похвастался Фио. — Когда большая ярмарка, к нам и пообедать заходят. — И он принялся рассказывать анекдот про богатого мельника, перепутавшего бордель с трактиром.
Спать легли в одной постели. Фио, конечно, попытался свинтить на пол, отговариваясь, что не положено шлюхе спать рядом с благородным господином, но Джек удержал, уложил рядом на подушку, укрыл заботливо, пожелал добрых снов. А сам никак не мог уснуть, лежал на спине, слушая спокойное размеренное дыхание Фио.
Слишком мягкая кровать, большое пустое пространство вокруг, душно из-за закрытых окон, где-то за стеной пьют и веселятся, приторно пахнет сладкими духами и рядом совсем не тот, кто снится.
Фио, как и все шлюхи, привык ложиться за полночь и валяться в постели до полудня, но Джек вскочил с рассветом, и Фио тоже приподнялся на локте.
— Пора? — спросил он.
— Да, и спасибо, Фио, ты чудесный. — Джек улыбнулся, погладил Фио по лохматым со сна волосам. — Пусть хранит тебя Богиня.
Джек бежал по пустым сонным улочкам, выискивая нужный трактир, вспоминая, куда вчера сворачивал, куда заходил. Сердце бухало в груди, когда он наконец обнаружил искомый и вбежал на пустой двор. Роллинза нигде не было.
Тот появился, только когда солнце встало уже высоко. Оглядел Джека, который, понурившись, сидел на скамье и смотрел на истоптанную землю между запыленных сапог.
— Нешто обокрали? — спросил он, садясь рядом. — Или коня свели?
Джек усмехнулся, толкнул здоровяка в плечо и вдруг обнял.
— Я думал, что ты не приедешь сегодня. Вчера не успел вернуться, не заметил, как стемнело, а опомнился — уже поздно куда-то бежать было. Поехали домой, а?
— Поехали. — Роллинз потрепал Джека по плечу. — Только на рынок заглянем, куплю свежих пирогов.
***
— Вот смотри, — указывал Роллинз Джеку на обратном пути, жуя пирог и держа ладонь под подбородком, чтобы не обляпаться начинкой. – Видишь, вон два дерева друг к другу наклонились, а между ними тропка? Еле-еле два конных бок о бок пройдут.
Джек даже наклонился вперёд, стараясь разглядеть едва заметную в траве тропинку.