А ещё он был рад, что у Люсинды ничего серьёзного и не придётся её с плохим самочувствием тащить в столицу, где ещё не понятно, как быстро всё разрешится.
— Джек, — Баки протянул ему свежую рубашку, — мне кажется, нужно где-то остановиться в столице на день, чтобы не волочь Люсинду во дворец прямо из кареты. Ей нужно вымыться, принарядиться, все такое. Для женщин это важно. Она должна произвести впечатление. У тебя была отдельная резиденция в городе?
— Да можно же в трактире Фио остановиться! — удивился Брок.
— Брок, принцесса не может останавливаться в трактире, — покачал головой Баки. — Джек?
— У меня есть дом в Шайло, — подумав, сказал Джек. — То есть не совсем у меня, он куплен на имя одного из телохранителей, но дом мой, он большой и светлый, с целым штатом прислуги. Баки, я дам адрес, пусть Фио кого-нибудь пошлёт проверить, что там и как.
Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, Джек глянул в зеркало. Мда, нежданная пьянка не могла не отразиться на лице.
— Люсинда простит, а остальные переживут, — утешил его Баки.
Он отправил птицу с посланием к Фио.
Они спустились к завтраку. Хозяин дома смотрел на Брока и Баки с опаской и подозрением. Люсинда была чуть бледнее обычного, но улыбнулась Джеку.
— Дорогая, как ты себя чувствуешь? — Джек коснулся её щеки лёгким поцелуем. — Мы не торопимся, можем на пару дней воспользоваться гостеприимством шевалье Лейсила. Ты отдохнёшь.
— О, милый, — нежно сказал Люсинда. — Я в порядке. Весна в этом году так прекрасна! Я хочу насладиться ею в дороге.
Приобняв супругу за плечи, Джек подвёл её к столу, помог сесть, сам опустился рядом, как и полагалось. Джозеф занял место напротив и всю трапезу не сводил с Джека настороженного взгляда, слишком явно горя желанием задать вопрос, но, видимо, считая неуместным делать это при даме или во время приёма пищи.
После трапезы, когда приборы были убраны, пришло время переместиться в гостиную и озаботиться присягой, Джек отвёл Джозефа в сторону.
— Что тебя так гнетёт, друг мой? — спросил он прямо.
— Твой начальник охраны ночевал в твоей спальне! — не сдержавшись, ляпнул Лейсил.
— Вот тебе-то откуда известно, кто ночует в моей спальне? — Джек скрестил руки на груди. — Как ты оказался в моей спальне, чтобы выяснить, кто там ночует со мной? — Он выделил последние два слова.
— Но мы же раньше… — начал Джозеф. — Я надеялся… Неважно! — отрубил он. — Я уже понял, что мои надежды напрасны.
—Джо, — Джек сжал его плечо. — Столько времени прошло. Мы оба сильно изменились, давай не будем больше об этом? Ты хороший друг, верный соратник, давай на этом и остановимся? И мне нужна будет твоя помощь — присутствие на присяге, свидетельство дворянина, что всё прошло по правилам.
— Да, да, как скажешь, — кивнул Джозеф. Он выглядел откровенно несчастным. — Пойдем в главный зал.
Первым к присяге пришел Баки. Он опустился перед Джеком на одно колено и произнес слова клятвы верности.
Джек всматривался в знакомые, родные лица преклоняющих пред ним колени, произносящих одни и те же слова, и чувствовал себя счастливым. Эти невероятно добрые и душевные люди, которых он первое время очень боялся, приняли его в семью, обогрели, дали почувствовать себя нужным.
Когда церемония закончилась, Джек подозвал к себе Баки.
— Если выедем сегодня, то дотемна не успеем найти достойного ночлега, — предупредил он. — Люсинда, конечно, храбрится, но я не хочу подвергать её здоровье неоправданному риску. В столице всё равно уже в курсе, что я еду.
— Я тебя понял, — кивнул Баки. — К тому же у твоих сторонников будет лишний день на дорогу, а это хорошо. Предупреди шевалье, что мы останемся еще на одну ночь, а завтра с рассветом — в путь. К вечеру должно прийти письмо от Фио, посмотрим, что он напишет.
Джозеф даже попробовал обидеться на вопрос, не будет ли он против, если Джек с супругой останутся ещё на один день, рассыпался в комплиментах прекрасной Люсинде, предложил показать ей сад, где как раз зацвели фруктовые деревья.
Джек же выдохнул, оставшись наедине с Броком и Баки, притянул последнего к себе, уткнувшись лицом ему в живот.
— Я ведь всё правильно делаю?
— Ты все правильно сделал — Баки растрепал ему волосы. — Собираешь союзников, укрепляешь свои позиции. Если ты не против, я бы сам осмотрел Люсинду. Правда… — Он задумался. — Нет, не стоит. Не хочу, чтобы она слишком много знала обо мне.
Джек закрыл глаза, гладя Баки по спине, бёдрам, напитываясь его теплом, уверенностью. Весь этот поход за троном иногда настолько сильно смахивал на сомнительную авантюру, что Джек подчас терялся, замирал на месте, не зная, куда ему двигаться.
— Я соскучился! — прошептал он.
— Мэй сказала, что Люсинда хочет и сегодня остаться в отдельной спальне, — улыбнулся Баки. — А дверь мы запрем. У меня припасено несколько флакончиков совершенно волшебного масла…
========== 15. ==========
Вопреки опасениям Брока, их кавалькаду — карету с Люсиндой, сопровождающую ее команду, принца, длинный хвост из охраны, предоставленной дружественными дворянами, и самих дворян — на въезде в Шайло никто не задержал. Это было даже странно.
Брок поделился опасениями с Баки. Тот пожал плечами и сказал:
— Ведьма короля мертва. Это должно было сильно сбить его с толку.
— Но три недели прошло, — сказал Брок. — И Джек говорил, у него есть какой-то волшебный камень. Я ждал нападения.
— Камень может работать только при определенных условиях, которые как раз могла знать колдунья, а не король, — объяснил Баки. — Условием работы могла быть кровавая жертва, например, а король ведь на словах открещивается от магии. Посмотрим, как пойдет дальше, и будем настороже.
Особняк, который в своё время выкупил Джек, находился на окраине столицы, подальше от местных богатеев, знающих принца в лицо. Большой двухэтажный дом, обнесённый сплошным высоким забором, увитым диким виноградом, с тяжёлыми воротами и глухими ставнями. С улицы он казался нежилым, но Джек точно знал, что в доме уже давно всё готово к приезду хозяина с супругой, Фио отчитался достаточно подробно.
Стоило карете замереть напротив ворот, как они, крупно вздрогнув, пошли в стороны, пропуская лошадей во внутренний двор.
Джек спешился, передал поводья Региса подскочившему незнакомому груму, помог Люсинде выйти из кареты.
— Добро пожаловать домой, дорогая, — улыбнулся он, поцеловав Лулу в щёку.
— Ваше высочество!
К принцу подскочил дородный, полностью седой, несмотря на достаточно молодой возраст, управляющий, раскланялся, затараторил, рассказывая обо всех переменах, что произошли с последнего посещения Джеком особняка, вплоть до смены прислуги и ремонта печной трубы в людской.
— Погоди, Картер, — махнул рукой Джек, останавливая поток слов. — Прикажи разместить моих людей. Кому не хватит места — по постоялым дворам в округе; если необходимо, выкупай комнаты, но все должны быть под рукой.
— Да, господин, — подобострастно закивал Картер.
— И вели приготовить комнату для моей супруги.
Управляющий расплылся в счастливой улыбке, взглянул на Люсинду как на само воплощение Богини, и тут же умчался выполнять поручения.
— У тебя верные люди, мой принц, — сказал Баки. — Ждали тебя, несмотря на известие о твоей смерти. Отошли сопровождающих. Во дворец ведь едем не сегодня.
Пока Джек разговаривал с отрядом сопровождения, пока отдавал последние указания, проверял, всё ли в порядке в доме, общался с новой прислугой, проверял запасы — день склонился к закату, вызолотив крышу особняка и фруктовые деревья в саду.
Упав в кресло в своей спальне, Джек стянул с гудящих ног сапоги. Давненько он здесь не бывал, многое уже и не помнил, но управляющему доверял, как самому себе.
Люсинда, сославшись на усталость, ушла в отведенную ей спальню в сопровождении Мэй и служанки. Наемники, вернее, личная гвардия принца, рассредоточились по особняку, охраняя все входы и выходы. Баки приказал, чтобы ужин принесли в личные комнаты Джека.