Король побледнел и открыл рот.
— Вот-вот, — заявил предсказатель, — и жене своей это скажи, она у тебя баба умная. Не то, что некоторые. А проблемы с переносом свадьбы ты сам решай. Или вон Эрика спроси, может, у него своя кандидатура имеется. И дело это не откладывай. А то…
Старик погрозил пальцем.
— Неурожай, засуха, войны, наводнения, падеж скота, эпидемии и т. д. и т. п. Ну все, я пошел. И гляди мне!
Старик медленно растворился в воздухе, оставив короля в глубокой задумчивости. Ситуацию следовало как-то разрешать. Но как?
Эрик, радостный, соскочил с коня, бросил поводья подбежавшему груму и быстрым шагом направился к матери — поздравлять с благополучным решением вопроса. Отчего-то оскорбленным и измученным он не выглядел. Он хотел было заскочить и к Януарию, но вовремя одумался. Не полагалось ему прощать измену так скоро. Даже если эту измену он сам и устроил, подговорив на обман и совращение бедной Люции своего тщеславного брата.
У королевы-матери Эрика поджидал новый неприятный сюрприз.
Во-первых, там сидел и король-отец. А так же добрая половина Совета. Разместиться в комнате такому количеству народа было негде, и потому было душно и пахло немытым телом.
— Мама? — растерянно проговорил принц.
Королева тяжело поднялась с кресла.
— Сын мой, — сказала она, пряча глаза, — у нас беда.
— В чем дело?! — испуганно воскликнул Эрик и покосился в сторону отца. Тот сидел, запустив пальцы в бороду, и задумчиво созерцал узор на ковре.
Королева взяла Эрика за рукав. Она понимала, то, что она намеревалась сказать, вполне может повергнуть в состояние шока ее не в меру впечатлительного мальчика.
— Сынок, — произнесла она и вздохнула, — дело в том, что ты должен жениться.
— Ах, это, — облегченно вздохнул Эрик, и вдруг до него дошел смысл сказанного.
— Опять?!!! Но мы же решили этот вопрос! На ней Януарий женится!
Он выдернул свой рукав из рук матери.
— Что у вас тут за бардак!
— Нет-нет, — испуганно залепетала королева, — не на ней.
— А на ком?
— На ком хочешь. Мы тут списочек подготовили.
Она выдернула из рук короля лист с написанными на нем несколькими именами.
— Вот, смотри, кого нам удалось разыскать. Катрия, средняя дочь герцога Бельбийского. Зема, племянница короля Аурика, или вот…
Принц выхватил из рук ее список, быстро пробежал его взглядом, и швырнул на пол.
— Да вы меня все за идиота держите! — гневно завопил он.
Тут в разговор вступил молчавший до сих пор король.
— Эрик, — тяжело произнес он, — я знаю, такие решения быстро не принимаются. Но и ты пойми нас. Мы не можем еще раз отложить свадьбу твоего брата на дочери Императора. А предсказатель, и тут он прав, напомнил, что мы не имеем права женить младшего брата перед старшим.
Король встал и подошел к Эрику, который глядел на него с совершенно несчастным видом.
— Мы все понимаем, сынок, — продолжил король-отец, — но ты подумай о стране. Неурожай, войны, засуха, болезни и все такое. Ты можешь оставить это на своей совести? Я не могу.
Эрик расстроено опустил голову.
— Ты посмотри список еще раз, — вмешалась королева, — может, кого из них выберешь. Там и красавицы есть, в общем-то.
— Мама, — грустно произнес принц, — я их всех знаю. Они мне не нравятся.
— Но кто-то же должен тебе нравиться! — вспылила королева — не эта же посудомойка, как ее там!
— Соня? — фыркнул принц, — да уж лучше она.
— Что? — взревели в голос король, королева и все члены Совета, за исключением барона Мердока, он уже спал.
Эрик мстительно заулыбался.
— Решено, — сказал он и гордо вскинул голову, точь-в-точь Огонек, когда не хочет, чтобы его взнуздывали, — я женюсь на ней. Тогда, когда вы сочтете нужным.
И вышел прочь, открыв пинком тяжелую дверь.
Лучше такая супруга, чем никакой, — решили заинтересованные лица и приказали готовиться к еще одной свадьбе.
Так я стала невестой принца Эрика. Стоит ли говорить о том, что моего согласия спросить никто не удосужился?
Часть 4. Приручение
Эта новость не огорошила меня, нет. Она просто привела меня в состояние ступора. Мне сказали собраться. Я собралась. Сказали вещи оставить, мол новые будут. Я оставила. Кстати, потом об этом горько сожалела. Кое-что из оставленного стоило сохранить. Я снова шла по коридору, и двери распахивались передо мной, и богато одетые стражники глядели на меня с восторгом и любопытством. Все же, новости разносятся по замку быстрее, чем следовало.
Подобострастные, я такой никогда не была, служанки, вымыли меня в большой бадье, наполненной ароматной горячей водой, высушили и уложили волосы. Одели на меня платье, очень красивое, но мешающее дышать, и оставили в новых покоях в полном одиночестве.
Первая мысль, которая пришла в пустую, как барабан, голову, это то, что темно, и надо бы свечи зажечь. Обыскалась огнива или спичек и не нашла. Конечно, самой свечи зажигать мне теперь по статусу не положено. А что положено? Следующая залетевшая в голову мысль была примерно следующего содержания "Ах, скотина! Сволочь! Ненавижу! Принц называется! Гад!". Эта была о моем новоявленном женихе. Вернее, официально моим женихом он должен был стать назавтра, после процедуры помолвки.
Только успела об этом подумать, двери распахнулись. Вошла целая толпа слуг. Кто-то нес зажженные подсвечники. Кто-то — еду, кто-то кувшин с вином. В заключение появился высокий и прямой, как палка, камердинер, с шикарным платьем на руках. За ним — мальчишка со шкатулкой. Платье, конечно, заинтересовало меня в первую очередь. В подобной одежде я совершенно ничего не понимала, но оно так занятно переливалось при свете свечей.
— Это мне? — спросила я, наглядевшись.
Камердинер сухо кивнул.
— Назавтра, да? А в шкатулке драгоценности? И тоже мне?
Он открыл ее перед моим носом. Там лежало, ожидая, пока я возьму его в руки, колье из розового жемчуга.
Я полюбовалась на него, не доставая.
— Уберите. Все уберите, — сказала я, — обойдусь тем, что есть.
Слуги молча развернулись и начали выходить.
— Эй, эй! — не выдержала я, — свет, еду и выпивку можете оставить. И не приходите меня раздевать. Сама справлюсь.
Я налила себе вина, отрезала кусок мяса. Что будет завтра? День грядущий пугал меня до колик. Дело в том, что я никогда. Никогда не мечтала ни о чем подобном. Максимум, чего я желала, это свой маленький домик с садом, работящего мужа, без разницы какой профессии, детей, и, конечно, кучу собак. Еще я не против была бы стать главной экономкой в замке. Но это уж как получится.
Неожиданное повышение в статусе не радовало, а все сильнее пугало. Я ведь здесь совершенно чужая! Я даже жениха своего, черт бы его подрал, почти не знаю. Мелькнула совсем уже непрошенная мысль — кажется, в борделе мне было бы лучше.
Тем временем, вино в бокале закончилось. Я налила еще.
А впрочем, может все не так уж и страшно. Эрик — мужик привлекательный. Я вздрогнула. Странно было думать о принце как просто о симпатичном мужчине. Но эта мысль мне понравилась и даже как-то развеселила. Я снова подлила вина. Интересно, а какой он в постели?
Я открыла глаза. Свет слишком яркий. Загасите! До меня не сразу дошло, что уже день, шторы одернуты, по комнате бегает, переругиваясь, слишком много народа, а я сама лежу поперек кровати одетая, как была. И голова трещит!
Дальше творилось что-то странное. Меня отпаивали какими-то жидкостями, клали на голову холодные компрессы. В это же время умудрились извлечь мое тело из помятого платья. Тут кто-то догадался поднести страдающей невесте принца, то есть мне, полстакана холодного белого вина, и все в комнате сразу стало на место. Но в любом случае мне оставалось только стоять, и, подчиняясь командам, поднимать руки, опускать их, поворачиваться и т. д. и т. п. Наконец, мучения мои закончились. Все отошли в сторонку и удовлетворенно меня оглядели. Потом одна из служанок за руку подвела меня к высокому зеркалу, которое я до этого момента умудрялась не замечать и ткнула в него пальцем. Я молча уставилась в изображение. Передо мною стояла высокая стройная особа в богато отделанном лентами и жемчугом атласном платье персикового оттенка. Ее каштановые волосы были уложены в высокую прическу, в ушах болтались серьги из знакомого уже розового жемчуга. Смуглое продолговатое лицо недовольно хмурилось, серые глаза глядели зло и настороженно. Вчерашний камердинер подошел и спокойно застегнул у меня на шее жемчужный фермуар. И это я… М-да… отчего-то, правда, счастливой невестой я себя не ощущала. Больше всего хотелось немедленно смыться. Впрочем, едва ли мне это удалось. Я попыталась улыбнуться отражению, но оно изобразило в ответ почему-то какой-то странный перекос лица.