— Принцесса…
— В более счастливые времена ты звал меня по имени…
— Анна. — По иронии судьбы отчаяние сквозило в голосе Садока, а не Анны. — Твои слова верны, Господь тому свидетель! И, Господь свидетель, я не желаю тебе зла, и Эрбин не желает тоже. Но что мы можем сделать? Король Марч ни за что не поверит, что мы не смогли вас догнать, а если и поверит, он пошлет за тобой других. А ты… — в этом долгом пути по открытому краю болот на краю королевства тебя, безусловно, поймают еще до того, как достигнешь границ. Но если ты позволишь нам отвезти тебя сейчас домой, и мы поедем медленно, как требует того должное обращение с мальчиком… тогда, к тому времени, когда мы достигнем замка, король отрезвеет. Тогда будет день и замок будет полон людей, тех, кто был друзьями твоему господину и тебе… Тогда, конечно, даже он… — Садок умолк.
— Да, даже он. — Голос принцессы звучал резко — Даже он — как ты так стараешься обойти правду словами — не станет убивать меня и мое дитя хладнокровно и на глазах всего двора. Может, и не станет. Но сколько он даст нам времени? Сколько, а, Садок?
— Любовь народа…
— Плевать мне на любовь народа! Что может сделать этот жалкий сброд? Будь у них власть, они давно бы уже выгнали Лиса и взяли правителем моего супруга. Как, если ему будет позволено жить, однажды они могут попытаться взять Александра. Скажешь ты мне одну вещь, поклянешься сказать мне правду?
— Если это не затронет мою честь.
— Что приказали тебе сегодня ночью?
— Догнать тебя и препроводить тебя и мальчика назад к королю.
— И никаких случайностей в пути?
Садок молчал. Анна кивнула.
— Не трудись. Я понимаю. В этом весь Марч: не сказано вслух ничего, что можно связать с ним, все подразумевается. Так? — Увидев, что Садок все еще молчит, она продолжала, но уже более мягко: — Садок, не думай, что я виню тебя или твоего брата. Вы оба — люди короля и обращались со мной мягче, чем должны были. Поэтому, если ты не можешь вернуться и сказать, что так и не нашел нас — и верно, король в такое не поверит, вы оба пострадаете от его гнева, — тогда, ради моего господина, которого вы оба любили, не могли бы вы отпустить сейчас его сына и забрать с собой одну меня? Это умилостивит короля, и если бы только мне удалось поговорить с королевой, я была бы в безопасности. По крайней мере на какое-то время, и когда-нибудь, быть может…
— Мы можем сделать больше, моя госпожа. — В голосе королевского посланца прозвучала внезапная решимость. — Мы вернемся и скажем Марчу, что мальчик мертв. Придумаем какую-нибудь историю, в которую он поверит: мол, мы нагнали вас еще у протоки, может, попытались выхватить дитя из рук твоей служанки, так что она упала вместе с ребенком в воду и он утонул. И тогда мы отпустили тебя искать убежища там, где найдешь, поскольку ты не можешь причинить ему большого вреда. Если ты дашь нам что-нибудь, к примеру, пеленку или покрывало, чтобы мы привезли королю хоть какое-то доказательство. И если, со своей стороны, ты пообещаешь нам кое-что.
Рука, сжимавшая меч, разжалась. Анна судорожно втянула воздух.
— Да снизойдет на тебя милость Господня, мой друг, — все, что и могла сказать она поначалу, но вскоре вновь овладела собой. — А твой брат? Эрбин? Что скажешь, Эрбин?
Тут молодой человек начал бормотать что-то о какой-то услуге, за которую он в долгу перед Бодуином, и о своей готовности поддержать брата, и Анна протянула с благодарностью руку сперва одному, потом другому. И сказала голосом, срывающимся от облегчения и удивления:
— Но что, во имя Господа, заставило Марча послать вас с братом убить сына Бодуина?
В голос Садока закралось насмешливое веселье:
— Я сказал тебе, что он был еще очень пьян, а когда он стал выкрикивать приказы, я подсуетился оказаться поближе к нему.
— Однажды, — ответила Анна, — однажды, — на том и оставила. Потом эхом повторила слова Садока: — Ты говорил об обещании. Разумеется, я исполню его, если это не заденет мою честь. Чего ты хочешь от меня?
— Только того, чтобы ты отвезла сына нашего принца в безопасное место подальше отсюда и воспитала так, чтобы он помнил о постыдном убийстве своего отца и чтобы однажды он вернулся и отомстил за него.
— Обещаю, да поможет мне Бог.
— Мы будем ждать его, — отозвался Садок.
Слова его прозвучали как клятва, и Эрбин проурчал что-то в знак согласия.
— А между тем у тебя достаточно денег, чтобы добраться до безопасных земель? У меня есть при себе немного, и Эрбин…
— Денег у меня достаточно. — Даже теперь Анна не готова была выдать, ни сколь щедрую помощь оказал ей Друстан, ни присутствия Горена, невидимого среди теней со все так же молчавшим Александром. Она развязала одну из седельных сумок. — Вот. Это одна из его ночных сорочек. Он спал, когда мы… когда он…