– Дим, прекращай уже свой допрос, – снова пошла в наступление мама. – Что тебе, костюм столетней давности жалко?
– Ну а сантехником-то он зачем представился? – не унимался папа.
– Это шутка была, Дим. Ты что, не понял?
– Шутка – это когда смешно, – парировал папа.
– А, по-моему, и было смешно, – мама вдруг звонко рассмеялась. – Нет, ну ты когда-нибудь такого сантехника видел?
Вот что-что, а смеяться мама умела очень заразительно. Так солнечно и беззаботно. Легко, воздушно – все проблемы начинали казаться мелкими, и очень хотелось смеяться вместе с ней. Отец мужественно хмурил брови, показывая, что вот совершенно ничего смешного не видит, но уголки рта предательски дёргались.
– Уж если с кем и не страшно отпустить дочь на вечеринку, так это с таким находчивым остроумным неунывающим парнем, – вдоволь насмеявшись, добавила мама. – Вот сразу видно, что он из простой порядочной семьи, а не какой-нибудь там мажор.
Ну, насчёт «простой» семьи мама, конечно, немного промахнулась, но аргумент про «не мажора» отцу, по всей видимости, понравился. Левая бровь стала хмуриться чуть меньше. Правая, правда, до сих пор низко сидела над глазом.
– Кристиночка, а чего мы сидим? – вдруг подскочила мама. – Давай закусок лёгких сообразим и чаёк – старый год проводить. А то ведь мы с папой к пяти обещались у тёти Веры быть.
Мама весело понеслась на кухню, и Кристина за ней.
Фердинанд к этому времени уже полностью успел переодеться. Наконец-то, Кристя увидела его в штанах. Старый отцовский спортивный костюм придал принцу вполне милый домашний вид. Только величественно венчающая голову корона к брюкам с вытянутыми коленями как-то не вязалась. Выбивалась, так сказать, из образа. Что ж он с ней всё никак не расстанется – приросла, что ли?
Но маму внешний вид гостя не смутил. Она опять приняла это за остроумную выходку – и лишь улыбнулась.
Там и кроме короны, сказать по правде, было чему улыбаться. Фердинанд, чтоб его второй, увлечённо пялился в экран телевизора. У Кристи на кухне имелся старенький маленький допотопный экземпляр, который редко когда использовался, но сегодня весь день был включен дабы создавать новогоднее настроение. По телеку прогнозируемо показывали бессмертное творение Рязанова. Страсти в фильме как раз начали накаляться.
– Хулиганка! – заплетающимся языком обозвал Мягков с экрана Барбару Брыльски. – Где мой пиджак?.. Серый в елочку... Из Мосторга…
Обычно невозмутимое лицо принца выражало фонтан эмоций.
– Вам тоже нравится эта комедия? – обрадовалась мама, увидев в Фердинанде единомышленника.
– Нравится. Но я бы этого лорда за такое обращение к леди на дуэль вызвал, – на полном серьёзе заявил принц.
На что мама опять весело рассмеялась. Нет, определённо «Федя» маму покорил.
– Как хорошо, Фёдор, что вы заранее за Кристиной заехали. Проводим вместе старый год. Мы сейчас на стол будем собирать. Вы нам поможете?
– К вашим услугам, миледи, – с готовностью откликнулся Фердинанд.
- Поставьте чайник, - доверила мама самое простое.
Ну, это с её точки зрения. Кристина не была уверена, что принц имеет хоть малейшее понятие, куда и как надо ставить чайник. А если внимательно смотрел предыдущий эпизод «Иронии судьбы...» так ещё и мог подумать, что чайники в земном мире используют исключительно, чтобы поливать из них спящих подвыпивших мужчин.
- Мам, я сама поставлю. Пусть лучше Фёдор закуски на стол носит.
Кристя вручила принцу в руки пару тарелок с нарезкой и отправила в комнату, где папа возился с раскладным столом. Оставалось надеяться, что мужчины за несколько секунд, что им придётся провести без присмотра женщин, не поубивают друг друга.
Глава 5. Проводы старого года, или Своеобразная терминология
Как только Фердинанд вышел из кухни, мама приблизилась вплотную, и многозначительно улыбнулась:
– Ну, теперь рассказывай, кто это на самом деле.
И выражение лица такое, что, мол, мне-то ты можешь всё рассказать – яжемать. Ну, вообще-то, мама у Кристи действительно была очень понимающей, неунывающей и всегда во всех ситуациях принимала сторону дочери. Ей можно было без страха поведать что угодно. Поэтому Кристина набрала побольше воздуха в грудь и решительно призналась:
– Принц из Атиландии.
– Ну, это понятно, – отмахнулась мама. – Весёлый вы придумали маскарадный костюм. Кстати, у Фёдора остроумничать получается лучше, – хихикнула она. – Но я о другом. Между вами что-то есть? Вы встречаетесь?
И прозвучало это как-то так подозрительно. Вроде бы и не вопрос, а утверждение, не требующее доказательств. Давно установленный наукой факт, так сказать.
Кристина растерянно соображала, что же ответить, и параллельно поглядывала в сторону коридора – почему-то Фердинанд не возвращался за новой порцией яств, застрял в комнате с отцом. Не пора ли бежать разнимать мужчин?
– Не волнуйся, – беспечно махнула рукой мама, перехватив Кристин встревоженный взгляд, – с глазу на глаз мужчины лучше разберутся.
Ой, не была бы Кристя так уверена. Оставалось только положиться на интуицию мамы. А проницательная родительница как ни в чём не бывало раскладывала салаты по салатникам и продолжила начатую тему – про их с «Федей» отношения.
– Я же вижу, как у Фёдора глаза вспыхивают каждый раз, когда он на тебя смотрит, – понимающе улыбнулась мама, чтобы дочери не пришло в голову отнекиваться и отрицать очевидное. И контрольный в голову: – У вас всё серьёзно?
– Эээ… мам, я и Фёдор…
Кристина хотела сказать: «знакомы всего час», но договорить не успела, мама перебила с улыбкой:
– Я понимаю, что сильно забегаю вперёд. – Она чмокнула дочь в щёку и прошептала: – Фёдор, сразу видно, парень положительный. Он мне понравился.
Она подхватила салатники:
– Ну, идём, посмотрим, как там мужчины.
Кристина ещё из коридора услышала возбуждённый голос отца, и её воображение успело нарисовать кровавые картины братоубийственной войны. Однако реальность оказалось не такой мрачной. Папа действительно размахивал руками и говорил азартно, но отнюдь не про дочь:
– …и тут я её подсекаю и начинаю тянуть. Чувствую, килограмм на десять щука идёт – не меньше…
Мама заговорщицки подмигнула дочке: мол, что я говорила?
Да-а. Такого разворота событий Кристина, вот честно, не ожидала. Ну, мама – понятно, её Фердинанд очаровал этой своей принцевской обходительностью, а отца-то он чем взял?
– О, а вот и наши дамы, – заметил папа прибывших с закусками жену и дочь и принялся помогать расставлять тарелки.
Через пару минут все четверо уже сидели за столом.
– Нам через полчаса убегать, – сказала мама и решила взять короткое празднество в свои руки.
Пока отец разливал по бокалам шипучий напиток, она подвела короткие итоги уходящего года, чтобы сформировать тост.
– Дмитрия Дмитриевича в этом году повысили. Теперь он начальник цеха, – с гордостью сообщила «Феде» мама, заставляя папу смутиться. – А в вашей, Фёдор, семье, какое самое важное событие произошло за прошедший год?
Кристина напряглась. Только бы Фердинанд не начал рассказывать о нелёгких королевских буднях.
– У моей старшей сестры родился первенец, – выдал принц.
И мама тут же расплылась в улыбке:
– Поздравляю!
Кристина тоже почувствовала, что её губы непроизвольно растягиваются. И почему женщин тянет улыбаться каждый раз, когда они узнают, что у кого-то кто-то родился?
– Мальчик, девочка? – поинтересовалась мама.
Ещё одна женская традиция – обязательно узнать пол ребёнка.
– Мальчик. Назвали в честь нашего отца – Ферди…, – принц осёкся, – …Фёдором.