Но Юрдик опасался и спугнуть неприятеля, ведь пока неизвестно что он задумал. А значит, приходилось оставаться настороже. “Пока вы на островах, с Велиндой ничего не может случиться. Я слежу.” - отчитался кракен. Принца напрягло это “пока”. Вообще-то, он и не думал брать с собою любимую в поход. Это его борьба, и нежным девушкам в ней не место. Вообще, не хотелось думать о будущем. Здесь и сейчас он чувствовал себя счастливым. Сердце его переполнялось любовью, ум занимался подготовкой к борьбе, а Велинда… Велинда делала его сильнее и слабее одновременно. Но Юрдику нравилась эта его новая слабость.
У Маши начали получаться первые робкие плетения и она резво кидалась мерцающими шариками. Ей, очевидно, очень нравилась эта новая забава, и она повторяла это упражнение до одури. Велинда подошла к принцу, грустно улыбаясь и качая головой.
- Какой она ещё ребёнок. И ведь красива, и сила у неё огромная, вижу. Только… Не будет от неё толка. Это даже не боевые заклинания, а так, красивая игрушка. С детьми бы ей возиться, а не в политику влезать! И ведь не слушается совсем. Я же просила её заканчивать... - И Хранительница выразительно закатила глаза. День подходил к концу. Назавтра их ждали бесконечные слушания историй эмигрантов.
Маше настолько понравились занятия, что не хотелось отрываться. Вот уже и огоньки начали превращать силуэт вечернего Венмора в нарядную детскую игрушку, нежно-голубые сумерки начали укачивать мир в своих пушистых объятиях, звёзды выманили в хоровод месяц… Наконец девушке стало ужасно холодно. Точно её кто-то вдруг окунул с размаху в глубокий сугроб. Зубы начали выбивать лезгинку, заиндивевшие пальцы выпустили палочку и стало всё равно - наступит новый день или останется старый. И сознание заволокло сиреневое покрывало.
Велинда кинулась к падающей девушке с одной стороны, принц с другой - они подхватили ослабшее тело, принц взял Машу на руки, а Вель подняла палочку и забрала вещи. Им пришлось спешить - магическое истощение нечасто случалось, но помощь при этом требовалась почти мгновенная. Велинда сотворила портал, и вот они уже оказались в спальне Юрдика. Перестаравшуюся гостью разместили на кровати, и вот уже оба мага делились с Машей своей силой.
Наконец предводительница посольства открыла глаза. Так странно! На ресницах сверкали звёздочки инея! Но как?
- Что это со мною было? - Маше даже самой показалось смешно, как этот характерный для попаданок вопрос прозвучал сейчас - чуть хрипло и надтреснуто.
- Магическое истощение. - Хмуро констатировал принц. - У нас в Академии за это очень наказывали. Так что в ближайшие два дня занятий не будет.
- Так вот ты какой, цветочек аленький! - хрипло рассмеялась Маша. Её немного трясло то ли от остатков того замогильного холода, в который она погрузилась, то ли просто нервы шалили.
- Постарайся заснуть. - попросила её Велинда. - Спокойной ночи.
- Спокойной ночи! - сонным голосом ответила Маша. Веки её смежились, а тепло постели обволокло тело коконом, и она отправилась на ладье сна куда-то в волшебное плавание. Там скакали огоньки силы, соединяясь то в причудливых существ, то в молнии разных весёлых цветов, то наливаясь стихиями, и вызывая разные бури. О, что за яркий мир её привиделся!
А влюблённые удалились в мансарду к Велинде порталом, чтобы провалиться в глубокий сон. В глубине этого сна Юрдик кружил в танце на ярком лугу Велинду, и казалось, что счастью его нет конца. Но солнце садилось, и вдруг в неверном вечернем свете оказалось, что на руках он держит Машу, а Велинды вовсе нет. Боль и горечь затопили его сердце. Он озирался кругом, однако его окружал всё тот же закатный луг, цветы и бабочки, а на руках он держал не то блистательную попаданку, не то вообще Великую. От такого сна очнулся он резко, сел в кровати и с удивлением отметил, что спал он у Велинды, но самой её в комнате не оказалось. Объяснилось всё вскорости возвращением Хранительницы из туалетного закутка. Но горькое ощущение потери не оставляло принца во всех утренних делах.
Впрочем, с началом заседания Совета и слушаний дел беженцев из Дангобера, все брожения эмоций принц позабыл. То, что творилось вокруг, заняло умы и сердца присутствующих целиком.
Как и предполагалось, беженцы начали делиться историями с самого утра.Но не хватило и трёх дней, чтобы выслушать всех. Увы, посольству оказалось нечем крыть. Только один явно признался в сопротивлении режиму, и то потому, что у него погиб старший брат, ни за что, ни про что. Все остальные оказались простыми, или не очень простыми, людьми, жившими своей жизнью, аполитичными и никому особенно ничего плохого не сделавшими.Кто неловко пошутил в кругу друзей, кто вообще случайно попал под раздачу. Среди них много оказалось бродинян, но попадались и жители других городов и весей Дангобера.