- Спасибо, что пришла. - проговорил Юрдик бесцветным голосом.
- Я, похоже, во сне… - начала оправдываться гостья.
- Это неважно. Вель заслужила гораздо более торжественные проводы, но увы, мне некого позвать. Вернее, мне кажется, что позвать тех, кто её предал, будет кощунством. Так что ждём только жителей деревни.
Действительно, в море показались лодки с людьми, явно рыбаками из Эмеи. Когда наконец все собрались, женщины начали петь горькие прощальные песни, мужчины скинули шляпы. Юрдик поднял своей силой одр с лежащей своей возлюбленной, проговорил какую-то формулу на древнем языке и надрезал кисть над морской водой.
Маша, как зачарованная, смотрела, как темно-рубиновые капли падают в воду и растворяются в ней без следа. Затем ложе с телом Велинды опустилось на воду. Столбики тумана стали подниматься над поверхностью моря, они сплетались в непредсказуемом и завораживающем танце. Туман становился всё гуще. Почему-то в голове отзванивало: “Спящее спящим, живое живым”. Призрачными в белесоватом свете показались тёмные щупальца, и ложе с телом вдруг резко ушло под воду.
Рыбаки затянули какую-то старинную северную песню во славу Морской Девы, и стали спускать на воду венки полевых цветов. Принц воздел руки, и в каждом венке засиял светящийся шар. На волнах, под крики чаек, в тумане - всё казалось нереальным, трагическим сном. Машу окутали ароматы цветов, на губах мешалась соль моря с солью слёз. Момент оказался настолько пронзительным, что наконец у неё слёзы полились ручьём.
И в этот момент на из глубины показалось какое-то свечение. Все удивлённо вздохнули. Кто-то из рыбаков сказал: “Морская Дева являет чудо!” Свет всё приближался, становился ярче и отчётливее. И вдруг в середине круга из венков вынырнула корзинка, в которой, укутанная в морские травы, лежала малышка. Она открыла дивные синие очи и громко заплакала. Юрдик кинулся в воду, дошёл до корзинки - там вода доходила ему почти до плеч, и вынес маленькое чудо на берег, высушил магией свою одежду. Маша отдала свой платок на пелёнку девочке.
- Это дочь Хранительницы! - сообщил принц. - Она в момент нападения успела закрыть магией ребёнка, и теперь кракены вернули мне мою доченьку. Когда она войдёт в совершенные лета, она станет новой Хранительницей. А пока я остаюсь здесь растить её и охранять.
Рыбаки восславили кракенов и Морскую Деву и обещали во всём помагать новому Хранителю. Несколько женщин из села предложили свою помощь как кормилицы, и Юрдик со слезами на глазах благодарил их. Наконец рыбаки просто забрали их всех в лодки и отвезли в Эмею. Всё село прославляло чудо, в домах допоздна горели огни, слышались песни. Только в доме старосты блюли тишину, чтобы малышка не проснулась. Сноха старосты, у которой как раз не так давно родился малыш, уже успела покормить и перепеленать девочку.
- Как Вы её назовёте? - спросила Маша у принца.
- В честь матери. Велиндой. Пусть она вырастет такой же душевной, умной, смелой и доброй.
- Пожалуй, это действительно лучший выбор. - согласилась Маша, ещё раз осознавая, насколько Юрдик любил свою Вель. - Могу я как-то помочь?
- Увы. Маша, Вы же понимаете? Я Вас не люблю, и уже не полюблю. Я благодарен Вам за помощь. Но такой как Вель, Вам не стать никогда. Кроме того, замок Вас не принял. Это означает, что Вы всё-равно не сможете там находиться. В деревне Вам просто делать нечего. Так что возвращайтесь. Там для Вас непочатое море деятельности. Так Вы скорее сможете помочь. - голос принца оставался глухим и даже слегка надтреснутым, выдавая глубину его горя.
- Но меня обещают отдать Каану как сувенир или ждёт замужество за возможным предателем! Что мне делать?
- Почему возможным? Они все предатели, даже если только один открывал портал. Обратитесь к народу. Возможно, именно народ откроет Вам третий путь, которого Вы не ждёте. Прощайте, Маша.
Юрдик пожал её руку, и девушка вдруг вновь оказалась в своей комнате, точно по волшебству.
Пробуждение не обрадовало Машу. Голова болела, так что невозможно казалось не только поднять её от подушки, но даже повернуть в сторону. Служанка обтёрла Машины икры и стопы какой-то жидкостью, пахнущей уксусом, умыла ей лицо каким-то отваром и положила холодную мокрую тряпку ей на лоб. Неожиданно быстро головная боль отступила. Маша смогла подняться, её одели, уложили волосы и вывели в залу.
Глава 37. Суд народный.
За столом сидели мэтс Гири и Джойрет. Хозяин дома поприветствовал гостью с улыбкой, а Джой только ухмыльнулся, глядя Маше в глаза. Что ж, по крайней мере она теперь знала, что у любимого человека всё не так плохо, как могло бы быть. Только ближайшие двадцать лет он ей не помощник. Придётся разбираться со всем самой.