Глава 4
С бабулей своими впечатлениями я, конечно, делиться не стал. Ни к чему в ее почтенном возрасте лишние волнения. Хотя, про почтенный возраст я реально загнул. В чем очередной раз пришлось убедиться уже на следующий день.
- Эдвард…, - постучалась в дверь Глафира, бабулина помощница. – Эльфреда Даниловна ждет вас к завтраку.
Я протер глаза, пытаясь проснуться. Что за странный титул – Даниловна? Надо было с самого начала завести книгу записей, чтоб вносить туда все мимоходом возникающие вопросы. Я прошел в ванную и понял, что просто сполоснуть лицо водой не получится. Из зеркала на меня смотрел настоящий вальгулл - взъерошенные волосы торчали чуть ли не дыбом. Вчера еще пристойная легкая щетина превратилась в пугающую поросль.
Поэтому я решил, что пусть лучше Эльфреда меня подождет, чем отругает за дикий вид. Правда, здесь грех жаловаться на утренние процедуры. Вместо острой неудобной бритвы, часто оставляющей порезы, местные умельцы придумали бритвенный станок с пятью рядами лезвий. Он легко скользил по коже, не травмируя ее и оставлял за собой чистую полоску, без единого волоска. Да и средства для бритья были хороши. Как и для мытья головы. Комфорт этого мира меня потихоньку засасывал в свое сладкое болото. Мне даже приходилось подавлять чувство стыда за то, что я уподобляюсь девице, собирающейся на бал. Я будто попирал стандарты мужской доблести – пропитавшаяся запахом костра одежда, жесткие от купаний в реке волосы и жесткая щетина, придающая устрашающий вид.
И как бы то ни было, я должен оставаться мужчиной, чтоб не превратиться в неженку.
Справившись с утренним туалетом, я поспешил в гостиную. Чмокнув в щеку Эльфреду, я приготовился к допросу с пристрастием. Наверняка, Арсений, ее водитель доложил, что перед тем, как я сел в машину, вся округа погрузилась во мрак, разбавляемый лишь призрачным лунным светом.
Но, моему счастью, ее голова была занята другим.
- Эдвард, - внешне спокойно, доливая сливки в кофе, обратилась она ко мне. – Я хочу тебя кое с кем познакомить.
- Дай угадаю! – сотворив на лице мину мистифицирующего жреца, изрек я. – С очередной благородной семьей, в которой есть невеста на выданье.
Эльфреда отмахнулась от меня.
- Нет, я поняла, что это тупиковый путь. Выбирай сам себе девушку. Главное, чтоб она была достойной. Умной, порядочной, с образованием или уже с хорошей профессией. Чтобы не стыдно было ввести ее в общество. Я о другом хотела поговорить.
Она помолчала, умело накручивая интригу. Или же бессознательно? На самом деле волнуется?
- Мой друг хочет с тобой познакомиться и приглашает нас в ресторан.
Святая Дестинья! Моя бабуля засмущалась – легкий румянец появился на ее щеках!
- Это тот, который Грегори?
Эльфреда кивнула.
Мне тоже хотелось посмотреть на мужчину, покорившего королеву. Но чтоб не смущать ее дальше расспросами, я перевел разговор на другую тему.
- Ба, а что значит Даньйиловна? Это Глафира так сказала.
- Здесь нет приставок к родовым именам типа фон, дас, обозначающим происхождение, владения и так далее. У каждого есть отчество. То есть в паспорте пишется имя отца. И поскольку я не могла себе заказать документ с регалиями «вдовствующая королева» и «правительница Лагардии», пришлось взять то, что принято в этом мире. Так что можешь посмотреть список мужских имен, чтоб подобрать и себе отчество.
- Я целиком тебе доверяю, - отмахнулся я. Мне не терпелось снова засесть за ноут – очень много вопросов было у меня. Да и задание Эльфреды надо было быстрей выполнить, чтоб иметь возможность смотаться к себе и в замшелой тишине осмыслить все.
Этим я и занимался все оставшееся время до встречи с ухажером Эльфреды.
И надо сказать, он меня удивил. Я почему-то представлял себе такого себе крепкого, осанистого дядьку, настоящего воина. А он оказался худощавым, подтянутым мужчиной лет шестидесяти. С аккуратной бородой и седым ежиком на голове. Но несмотря на его отнюдь не богатырское телосложение, властностью и породой от него веяло за версту, как тут говорят.
Он забронировал столик в престижном ресторане с открытой верандой и потрясающим видом на Москву – реку и великолепный храм.
При нашем появлении он поднялся навстречу. Поцеловал руку Эльфреде и вручил ей небольшой, но говорящий букет из белых розочек. Насколько я помню язык цветов – он обозначает нежность. Мило, однако…
А его рукопожатие, на удивление, оказалось жестким и уверенным.
- Григорий, - представился он. А затем, видя мое удивленное лицо, улыбнулся: - Это Элечка меня окрестила Грэгори.
- Элечка?! – переспросил я, запоздало сообразив, что у пары могут быть ласковые варианты имен друг друга.