Осадить Плоцк[69] в феврале Филипп де Фальконбридж успел, хотя к городу подходили уже по щиколотку в грязи. Весна в 1196 году случилась ранняя, днём солнце припекало так, будто на дворе не конец февраля, а начало мая, и моментально растапливало намёрзший за ночь ледок, превращая дороги в грязевые полосы препятствий, по которым никто, кроме Принца-Бастарда, идти бы даже не пытался. Но у Филиппа под командованием был Шотландский легион, матёрые ветераны, среди которых было больше сотни награждённых орденом Героя на колодке, уже прошедшие и пустынное пекло Святой земли, и заснеженные леса Силезии, грязью их было не напугать. К тому-же обоз вели маленький, только пушки и припас к ним. Продовольствие и фураж получали по дороге, из заранее организованных магазинов, всё-таки поддержка местного населения, для воюющей армии, значит намного больше, чем численный перевес. К моменту начала вторжения в Силезию у Пястов было, как минимум, четырёхкратное превосходство в воинской силе, и где оно теперь?
Всю зиму 1195-96 годов Спящий Леопард готовил вокруг Смоленска большую западню для Рюриковичей. Присланное из Киева и Новгорода ополчение в боевых действиях он использовать не собирался, Смоленск без труда удержит Грегор с Германским легионом и артиллерией, поэтому ополченцы прокладывали в лесах обходные дороги для кавалерии, вырубали мешающие деревья и строили гати через болота, не замерзающие даже зимой. Кроме того, они втихую восстановили шесть разорённых ранее погостов[70], где и разместили отряды, котором предстояло замкнуть большое кольцо окружения.
Как и ожидал Спящий Леопард, единого командования Рюриковичи так и не выбрали. Восемнадцать удельных князей спорили до конца января, но это лишь углубило раскол в их рядах. На свою беду, они считали, что проблема наглого чужака уже решена (ну куда он из Смоленска денется?) поэтому спорили в основном о будущем – кому из них достанутся Новгород, Смоленск, Киев, Саркел и Тьмутаракань; и готовились больше не к битве за Смоленск, а к дальнейшему «спору славян между собою».
На первый штурм они решились лишь третьего февраля, послав в бой пешее ополчение, подкреплённое боярскими дружинами, которые не дошли даже до линии фортов. Работающая в щадящем режиме артиллерия обратила эту, не желающую погибать орду, ещё на подходах. Как и задумывалось изначально – не столько убивать, сколько напугать, поэтому вместо картечи и бомб использовались мелкие свинцовые шарики, не пробивающие на пятидесяти саженях даже деревянные щиты ополченцев.
После первого штурма, Рюриковичи думали, вернее интриговали, ещё две недели. Им казалось, что если навалиться всей массой, то через проходы между фортами можно будет прорваться под стены Смоленска, блокировать, а то и поджечь деревянный город, лишив гарнизоны фортов снабжения, поэтому на второй штурм отправили большие дружины удельных князей.
Проходы между фортами были утыканы вмороженными в лёд рогатками, которые за зиму прикрыло снегом, на их границе массовый штурм и закончился, почти двадцать тысяч конных воинов попали в четыре пристрелянных кармана и оказались под перекрёстным огнём, на этот раз и бомбами и картечью. Сложно сказать. Возможно, брось в этот момент князья все свои резервы в лобовую атаку, и в форты бы им ворваться удалось, а дальше отсидеться в Смоленске до конца весны и уже по сухим дорогам реализовать своё численное превосходство, но они этого не сделали.
После второго штурма ругались ещё неделю, а потом пришла весть, что «Львиный коготь» осадил, а может уже и взял Плоцк, угрожая всем княжествам правого берега Днепра. Делить шкуру неубитого медведя перестали даже самые жадные и глупые и из-под Смоленска начался исход. Исход в заранее приготовленные капканы. Артиллерии ни у Ратибора, ни у Леопарда не было, но были подготовленные позиции с засеками и проходами в тыл, а также ручные гранаты.
Перед отступающими с малыми дружинами князьями валились деревья, перегораживая дорогу, потом валились деревья в тылу, отрезая путь к отступлению, потом в кучу летели запущенные из пращей гранаты, после чего следовало предложение сдаться. Не все сдавались, трусами русы не были, многие предпочли позору смерть, в том числе шесть удельных князей и восемнадцать княжат, но шансов победить им не оставили, только умереть. Ополчение же даже не успело отойти от Смоленска и сдалось прямо на месте.