Логан морщит лоб.
— Не слышал такого раньше.
О черт, он что, видел, как я танцую? И как прыгаю? Боже, убейте меня.
Я выдергиваю наушники из ушей.
— Какого черта, чувак?! Пошуми чем-нибудь, когда входишь, — дай девушке понять, что она тут не одна. У меня чуть сердечный приступ не случился. И я могла бы убить тебя своими ниндзя-приемами.
Уголок его рта кривится.
— Не могла.
Он кладет скалку на прилавок.
— Я постучал в кухонную дверь, чтобы не напугать тебя, но ты была занята своим… выступлением.
Кровь и жар приливают к моему лицу. Я хочу просто растечься по полу, а затем просочиться до самого ядра Земли.
Логан показывает на вход в кофейню.
— Дверь была не заперта. Я думал, Марти собирался заменить сломанный замок?
Испытывая облегчение от того, что у меня есть причина на него не смотреть, я поворачиваюсь и достаю из ящика разобранный замок — все еще в упаковке.
— Он купил его, но у нас было много дел, и у него не было времени его поставить.
Логан поднимает замок и вертит в руках.
— Я позабочусь об этом.
— Тебе нужна отвертка?
— Нет, у меня есть инструменты в машине.
Я опираюсь локтем на стойку, глядя на него снизу вверх. Логан действительно высокий. И не только потому, что я сама ростом метр шестьдесят. Он такой высокий-высокий. Длинный — как сексуальное дерево. И солидный — широкая грудь в черной рубашке. И ремень.
— Ты как бойскаут, да?
Это я так пытаюсь флиртовать — возможно, чуть менее успешно, чем в «Грязных танцах». Я принесла арбуз…[1]
Он снова делает эту причудливую штуку со ртом.
— Даже близко нет.
В том, как он это говорит, есть что-то от плохого парня — явный намек на запретное, — от чего у меня колотится сердце и отвисает челюсть.
Чтобы скрыть свою реакцию, я энергично киваю.
— Верно, я тоже… Никогда не была…
Слишком энергично.
Так энергично, что мой локоть скользит по муке, и я чуть не разбиваюсь насмерть. Но Логан не только большой и мускулистый — он еще и быстрый. Достаточно быстрый, чтобы успеть схватить меня за руку и талию, прежде чем я шлепнусь головой о разделочную доску.
— С тобой все в порядке, Элли?
Он наклоняется, пристально глядя на меня — взгляд, который я увижу во сне сегодня ночью… Если вообще засну. И, вау, у Логана потрясающие ресницы. Густые, длинные и черные. Держу пари, это не единственная часть тела, которая у него толстая и длинная.
Мой взгляд устремляется вниз, на землю обетованную, и на его брюки, достаточно узкие, чтобы подтвердить мои подозрения — конечно, может, у него в кармане служебный револьвер, но тогда это точно «магнум».
Ням.
— Да, я в порядке. — Я вздыхаю. — Просто… ты знаешь… я устала. Но все классно… все супер.
И я встряхиваюсь, как будто это правда.
Он кивает и отходит.
— Сейчас я сделаю замок. А потом дам тебе ключ. Храни его при себе, не теряй. С этого момента ты запираешь за собой дверь, когда уходишь, и держишь ее запертой, когда остаешься одна. Поняла?
Я снова киваю. Ливви, должно быть, с ним разговаривала. Я не виновата, что ключи постоянно от меня убегают. Я кладу их в определенное место, чтобы всегда знать, где они, — и, клянусь богом, у них тут же вырастают ноги, и они сматываются.
Скользкие, маленькие трюкачи.
После того как я достаю последний пирог из духовки и ставлю его на стеллаж, я лечу наверх, чтобы собраться в школу. У меня нет ни времени, ни классного гардероба, как у некоторых девочек в моей школе, но я по максимуму использую что есть: темные джинсы, прозрачный бледно-розовый топ с короткими рукавами и белой майкой под ним, черные ботинки без каблуков, черную кожаную куртку, которую я откопала в комиссионке в прошлом году.
Мне нравятся украшения, нравится звенеть, когда я иду, — как живая музыкальная шкатулка. На каждом пальце дешевые кольца, дешевые браслеты на запястьях и длинная серебряная цепочка.
Я не делаю контуринг и не рисую себе светлые брови темно-коричневым карандашом, как Кайли Дженнер, — я бы выглядела как сумасшедшая серийная убийца. Но я мажу консилер под глаза — выдавливаю почти целый тюбик — плюс немного туши для ресниц и светло-розовый блеск для губ.
Когда я спрыгиваю с задней лестницы за несколько минут до шести утра, Логан уже заканчивает с замком и разговаривает с нашим официантом Марти на кухне.
Марти МакФлай Гинзберг не просто наш сотрудник — он наш с Ливви старший брат от другой матери. При условии, что наша общая другая мама была бы черной, еврейкой, лесбиянкой и чертовски крутой. Марти — это бомба-точка-ком.
1
Цитата из культового фильма «Грязные танцы». Речь идет о сцене, в которой юная главная героиня Бэби приносит на закрытую танцевальную вечеринку арбуз.